И она сказала: ну что ты там будешь один сидеть, приходи к нам.
Он оделся — рубашка, свитер, и даже шарф нашел в секции на антресолях —
Встал на цыпочки, уже готов был пойти за стулом,
Но дотянулся, только упало на голову несколько апельсиновых корочек.
Он помнил, что подарили, шарф был в пакете, прозрачном,
И на пакете почему-то размер XL.
Он сразу почти нашел — на ощупь, обрадовался жутко,
И рукавицы, главное — рукавицы, собачий холод…
Он вспомнил братьев,
Прогнал от себя эти мысли,
Вызвал такси.
В такси играла музыка, ужасная, но хорошая —
Не радио, и не блатная.
Только отъехали — и застряли, прямо во дворе,
Пришлось толкать.
Город был темный,
На остановке старушка с цветами, и кругом какие-то птицы,
Птицы, в такой мороз?
И когда они выехали уже на мост, он увидел его —
О трех головах, точно как и представлял себе там, в больнице —
Черный ворон на плече встрепенулся,
Позади черный пес ощетинился…
Он вышел, сказал таксисту езжай, достал свой меч,
И понимая, что бесполезно, все-таки размахнулся
И бросил в темноту рукавицу.
