Молодой человек попросил у отца руки его дочери и получил ее – левую, в посылочном ящике.
Отец: «Ты просил ее руку, ты ее получил. Хоть и сдается мне, что тебя интересовало кой-чего другое и это другое ты взял без спросу.»
Молодой человек: «Что вы имеете в виду?»
Отец: «А вот как по твоему, – что я имею в виду? Ты не можешь отрицать, что я порядочнее тебя, потому что ты кое-что стибрил в моем доме, а я, стоило тебе попросить руки моей дочери, тут же ее отдал.»
На самом-то деле молодой человек ничего такого уж бесчестного не сделал. Просто папаша оказался подозрительным типом с разнузданным воображением. Он воспользовался возможностью законным образом взвалить на молодого человека содержание своей дочери и тем пустить его по миру. Ведь молодой человек не мог отрицать, что получил ее руку, – даже при том, что он в припадке отчаяния успел ее схоронить, поцеловав напоследок. К тому времени она пролежала у него уже две недели.
Молодой человек хотел повидаться с дочерью – и даже сделал такую попытку, но не смог к ней пробиться сквозь осаждавшие ее толпы торговцев. Дочь все подписывала чеки правой рукой. Она отнюдь не умерла от потери крови и вообще оказалась чрезвычайно предприимчивой особой.
Молодой человек надумал объявить через газеты, что она ему больше не жена. Однако для этого следовало доказать, что она ею когда-то была. Они же ведь не «сочетались браком» – ни на бумаге, ни в церкви. Хотя никаких сомнений в том, что руку ее он получил, не было, потому что, когда ему доставили посылку, он расписался на квитанции.
«Да причем тут ее рука? – кричал в суде молодой человек; он впал в отчаянье, потому что лишился последнего пенни. – Ее рука вообще зарыта у меня саду!»
«А, так ты еще и преступник в придачу? Не просто человек, ведущий распутный образ жизни, но к тому же и психопат? Ты случаем не оттяпал своей жене руку?»
«Нет, не оттяпал, она и женой-то мне не была!»
«Руку ее он получил, а женой она ему не была! – глумливо сообщил служитель закона. – Ну, что нам с ним делать? Разумных доводов он не понимает, он, может быть, ненормальный.»
«А надо упечь его в сумасшедший дом. Правда, у него нет ни гроша, так что психушку придется выбрать казенную.»
И молодой человек попал в сумасшедший дом, а девица, чью руку он получил, раз в месяц приходила полюбоваться на него сквозь проволочную сетку, как оно и положено преданной жене. И как большинству жен, сказать ей было нечего. Тем не менее, она улыбалась, и не без приятности. В сумасшедшем доме он кое-что зарабатывал, а денежки получала она. Культю она прятала в муфте.
Поскольку молодой человек питал к ней теперь такое отвращение, что не желал даже смотреть на нее, его перевели в отделение построже и там, лишенный книг и общения, он и взаправду спятил.
Когда он сошел с ума, все происшедшее с ним, – как он просил руки своей возлюбленной, и как он ее получил, – все это как-то смешалось у него в голове. Он понял, какую ужасную ошибку и даже преступление совершил, каким это было варварством – просить, чтобы ему отдали руку девушки.
Он обратился к своему санитару и объяснил, что теперь понимает, какую он совершил ошибку.
«Какую такую ошибку? Руку просил? Я тоже просил перед тем, как жениться.»
Тут молодой человек осознал, что ему не вылечиться, раз он не в состоянии ни с кем столковаться. Много дней он отказывался от пищи и в конце концов лег на кровать, повернулся лицом к стене и умер.
