Предпринятая Георгием Почепцовым попытка систематизировать методологию цветных «революций» крайне интересна (поскольку это фундаментальный труд) и немного забавна: как если бы белые лабораторные мыши попытались систематизировать методологию экспериментов.
На правах белой мыши позволю себе высказать несколько соображений (издать несколько писков). Коллега Почепцов описывает эксперимент, но отрицает экспериментатора. «Что касается роли внешнего влияния – пишет он – то США и Россия были одинаково активны на территории Украины, хотя и реализовали это влияние с помощью разного инструментария, так что этот фактор можно считать взаимно нейтрализующим…»
Инструментарий США:
• все наднациональные бюрократические структуры, ОБСЕ и проч.;
• сотни финансируемых госдепом неправительственных организаций;
• тысячи грантов для антиправительственных изданий, сайтов, объединений, институтов, отдельных деятелей и журналистов;
• более десяти тысяч западных наблюдателей (по сравнению с несколькими сотнями из стран СНГ);
• сверхактивная поддержка оппозиции американским посольством;
• шантаж американским руководством украинского.
Инструментарий России:
• поздравление Путиным Виктора Януковича.
Ни о какой взаимной нейтрализации влияний не может быть и речи. Россия не соревновалась даже на уровне лозунгов. Американцами были предложены простые, вразумительные, действенные идеи: честные выборы, интеграция в Европу, отстранение от власти бандитов, национальное возрождение. Какие лозунги противопоставила этому Россия? Государственный статус русского языка (казалось, что население зверски замучено необходимостью написания «и с точкой»). Вместо Европы предлагалось единое экономическое пространство с Белоруссией и Казахстаном. Киевлянам пытались объяснить, что Московский патриархат лучше Киевского. В отличие от США, Россия не имела в Украине ни инструментов влияния, ни планов того, куда надо влиять.
Оппозиция – лишь один из инструментов цветной революции. Отнюдь не автор. В Украине Руководство оппозиции было скомплектовано из случайных персонажей с чиновничьим или барыжным жизненным опытом. То есть опытом, неподходящим для бунта. Эти люди часто ненавидели друг друга больше, чем Кучму. Каждый час им приходилось совершать нестандартные действия, реагировать на новую ситуацию. Поразительно, но ни одной минуты они не тратили на выработку стратегии, на споры о тактике, на перетягивание каната, на обычные в таких делах сомнения и пораженчество. Они четко, не отступая ни на шаг, придерживались единого алгоритма. Откуда они взяли этот алгоритм? Ющенко его выработал сидя между денежными мешками в Нацбанке? Юля его вывела из своих газовых схем? Борис Немцов подсказал? Прочитали черновики уважаемого Г.Г. Почепцова? После прихода к власти оранжевое руководство не демонстрирует и десятой доли той эффективности. Алгоритм закончился? Алгоритм и политическую страховку дали американцы. И намекнули, что лишат страховки, если увидят отступления от алгоритма.
«Только та революция чего-либо стоит, когда власть ничерта не стоит». Оппозиция смогла сформироваться лишь потому, что власть боялась пальцем тронуть оппозиционера. Боялась противодействовать иностранным гуманитарно-подрывным фондам. Во время оранжевого фестиваля на Майдане, самое главное посольство прямо объяснило всем предводителям контрреволюции: одна капля крови, и вы окажетесь за пределами экономической жизни. Ни одной тонны металла за рубеж вы больше не продадите. Вы можете помахать дубинками только в том случае, если готовы, подобно колумбийским нарко-марксистам, бежать в Карпаты и до конца жизни в лесах бороться с глобализмом. Оказалось невозможным коллекционировать доллары и быть независимым от их эмитента.
Подсознательная уверенность в безопасности была основной причиной массовости Майдана. США были основным спонсором и методистом цветных революций. Без американской страховки они были бы невозможны.
Цветные революции очень ясно доказывают нам, что возможны эффективные технологии управления обществом, построенном на технологиях. Стандартная методика приложима к таким, казалось бы, разным нациям, как грузинская, украинская, киргизская. По собственному опыту знаю, что стимулировать человека расстаться с деньгами часто труднее, чем убедить его расстаться с жизнью. И если общество потребления давно выработало эффективные стимулы к покупке товара, тем более действенны стимулы к выбору президента. Заманить нас на площадь не труднее, чем в супермаркет. В конце концов, транснациональные компании каждый день организовывают нам новые потребности. Десять лет назад мы не подозревали, что не можем существовать без мобильного телефона. Еще год назад мы не догадывались, что нашей жизненной необходимостью являются честные выборы.
Метод становится технологией тогда, когда перестает зависеть от качеств пользователя. Мы наблюдаем революции без революционеров. Более того, революционеры только мешали бы. Менеджер по продажам не должен мнить себя Робеспьером.
И последнее: поп-революции – это революции извне. Я способен эффективно влиять на вас, если сам недоступен для вашего влияния. Лаборант не должен сидеть в одной клетке с лабораторными мышами.
