Пролог Свои люди в Госдуме
В моей нелегкой и опасной для жизни профессии никогда не было стабильности. Не в первый раз я уже обращала внимание на этот печальный факт, и с каждым новым делом сия гипотеза лишь подтверждалась на практике. Клиенты либо испарялись из поля зрения, оставляя меня без работы, либо сыпались на голову, как снежные лавины. Работа либо была легче легкого, либо выматывала до предела. Вот и последнее дельце выдалось не из простых. Мне потребовалось применить на практике все свои профессиональные качества бодигарда, дабы сохранить жизнь загнанному в угол клиенту. Не помню даже, как вернулась вчера домой и, едва коснувшись головой подушки, мгновенно провалилась в сон. Отрубилась прямо в одежде. Благо хоть обувь догадалась снять.
Проснулась же я около восьми часов утра от того, что тетушка Мила активно тормошила меня за плечо.
— Женька! — лицо тетушки было искажено ужасом. — Женька! Вставай!
Я резко села на кровати, а рука уже привычно ухватила прохладную рукоятку револьвера, все еще торчавшего у меня из-за ремня.
— Что случилось?
— Тебя к телефону, — чуть слышно произнесла она.
— А почему ты шепчешь? — Я с трудом возвращалась из мира грез в суровую реальность.
Тетушка Мила указала взглядом на зажатую в руке трубку радиотелефона, а потом все же сочла нужным добавить:
— Он там.
— Кто? — поморщилась я.
— Устинов.
— Не знаю такого. — Я вновь откинулась на подушку. — Скажи, что меня нет дома.
— Ты с ума сошла?! — Мила склонилась надо мной еще ниже и уже тяжело дышала в самое лицо. — Ты знаешь, кто он?
— Нет. А кто?
— Депутат Государственной думы! Я только вчера вечером видела по телевизору, как он выступал. А сейчас он звонит тебе из Москвы.
Мила не часто жаловала политиков таким теплым отношением. Стало быть, этот господин Устинов сумел каким-то образом вчерашним выступлением затронуть чувственные струны тетушкиной души. Теперь она просто так от меня точно не отвяжется. Такой уж у Милы, надо отметить, характер. Хорошо еще, что меня не жаждал услышать по телефону кто-нибудь из популярных ныне актеров. Среди них тоже было немало тетушкиных любимцев.
— Ладно, — вздохнула я. — Давай его сюда.
Мила живо протянула трубку, поднялась с кровати и ретировалась за дверь. Осторожно, стараясь не производить шума, прикрыла ее за собой.
Я переместилась на краешек кровати, энергично растерла виски, прогоняя сонливое состояние, и приложила трубку к уху.
— Алло!
Голос не получился особо бодрым, но я и не старалась выказывать радость от столь раннего звонка. Даже если речь шла о народном избраннике.
— Нельзя так долго спать, госпожа Охотникова, — интонации собеседника показались мне смутно знакомыми, но я могла и ошибаться. — В мире много прекрасных вещей, и вы рискуете проморгать их приход, растрачивая свой боевой заряд на отдых.
— С кем я говорю? — выслушивать философские сентенции я сегодня точно была не в состоянии.
— Нет, это я говорю с вами, Евгения, — мужчина засмеялся. — Депутат Государственной думы Олег Игнатьевич Устинов. Народ обязан знать своих героев. А что, разве тетушка не передала вам, кто побеспокоил спящую красавицу?
Я была окончательно сбита с толку. Если звонивший мне человек действительно являлся крупным московским политиком, то с чего вдруг этот игривый тон, будто мы не раз вместе выпивали в одной компании?
— Прошу прощения, — нахмурилась я. — Вы по какому вопросу звоните, господин депутат?
На этот раз смех Устинова был более чистым и откровенным.
— Черт возьми! — произнес он. — Ты что, совсем не узнаешь меня, тигрица?
Я стремительно подалась корпусом вперед. Так ко мне мог обращаться только один человек. И с ним я действительно не раз выпивала в одной компании.
— Граф?!
— Ну, наконец-то! — облегченно выдавил тот.
— Чего ж ты мне голову морочишь! — Я вскочила с кровати и подошла к окну. Погода на улице была пасмурной, того и гляди зарядит дождь. — Устинов!
— Но это моя фамилия, — оправдался Граф.
— Я ее слышала, наверное, всего раз в жизни, — на этот раз засмеялась я. — И то не из твоих уст. Подожди! — В мозгу что-то щелкнуло, и мысли стремительно переключились в иное русло. — А ты что, теперь действительно депутат?
— Ну, в общем, да.
— Да ну! — Я успела благополучно выкинуть из головы неприятности былых дней. — Ты же… — я снова осеклась. Граф был вором в законе, но говорить об этом по телефону явно не стоило. — Как это произошло?
— Обязательно расскажу при личной встрече, — заверил меня новоиспеченный народный избранник.
Граф замолчал, и я сама догадалась, что звонок его не был праздным.
— У тебя ко мне дело, Олег?
— Да, — голос Устинова сделался серьезным. — Женя, я хочу, чтобы ты помогла одному человеку.
— Какому человеку?
— Его зовут Крокус.
— Кличка? — на всякий случай уточнила я.
— Кличка. Поможешь? Ради меня.
— А что конкретно случилось? В чем проблема?
Граф откашлялся…
