Рассказ уцелевшего

Рассказ уцелевшего

Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.

В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.

Жанр: Современная проза
Серии: Bestseller , Двойник святого (новеллы) №10
Всего страниц: 3
ISBN: 5-17-019232-0
Год издания: 2004
Формат: Полный

Рассказ уцелевшего читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

***

Клиника «Чайки» в Глионе очень выгодно расположена по отношению к озеру, там всегда светло. Потому-то я ее и выбрал. Мне отвели комнату во втором этаже, над застекленной верандой, и хотя было начало марта, в первые дни у меня было ощущение, что уже лето. Я забронировал комнату на неопределенное время. «Хочу отдохнуть», – сказал я по телефону и по приезде тут же погрузился в размеренную жизнь, которая там предписана пациентам.

Без всякой спешки я мог предаться некоторым удовольствиям, одним из которых было наблюдение за другими постояльцами клиники: кучкой одиноких людей обоего пола в основном среднего возраста, рассеянных по всему пансиону, и пожилой четой на моем этаже. Еще кое-что могло доставить мне удовольствие: изучение медицинского персонала, любопытным образом более многочисленного, чем пациенты. Несмотря на свой официальный статус, клиника больше похожа на гостиницу или пансион, чем на медицинское учреждение. Ей немало лет, у нее серьезная репутация. Не сосчитать людей, прибывших сюда в состоянии депрессии, которых здешняя приветливость и уход успокоили, а впоследствии привели к счастливому концу: им довелось лежать меж покрытых лиственницами холмов и огромной поверхностью самого знаменитого европейского озера, блистающего в лучах полдневного солнца, розовеющего по вечерам и почти зеленого на заре.

Распорядок, установленный в «Чайках», не суров, но требует пунктуальности. Персонал набирается из числа верующих, единственная его задача – вселять надежду в больных. Санитары и санитарки ухаживают за своими подопечными с искренней участливостью.

В первый же день я заприметил одну особу: г-жу Бландину – рослую блондинку с серыми, отливающими металлом глазами, тонкими, всегда сжатыми губами, от которой тем не менее исходила сильная чувственность. Она здесь старшая сестра, в ее распоряжении весь младший медперсонал, пока еще я не удостоился ни малейшего интереса с ее стороны. Может быть, я не слишком беспокойный больной для заведения подобного типа и она желает выказать мне некое порицание или неодобрение, игнорируя меня? Заметила ли она, что я ее разглядываю? Должно быть, да, и наверняка боится, как бы я своими взглядами не продырявил ее гладкое лицо.

Ее подчиненные ведут себя услужливо, все они – и мужчины, и женщины – красивы как на подбор, и всем им белые халаты и одинаковое поведение придают странную схожесть. Трое врачей дежурят в клинике по очереди. Один из них, еще совсем юный, на вид ливанского происхождения. Все зовут его доктор Ирене. О двух других как-то нечего сказать.

Директор «Чаек», г-н Жако, – мужчина средних лет, с седой бородкой, маленькими очками в металлической оправе и в рубашке в клетку – у него скорее вид писателя или художника, чем ответственного лица в специализированной клинике, лечение в которой подвергается серьезному контролю вышестоящими организациями и гарантируется страховыми обществами. Кажется, г-н Жако – хозяин клиники, которую он унаследовал от своей матери – ее основательницы. Рукопожатие его отличается сердечностью, однако он держит дистанцию. Отчего бы это? Неизвестно, но на этом, без всякого сомнения, строится его власть в заведении, где каждый должен оздоровиться за счет царящей тут гармонии. Я с первого же вечера почувствовал: здесь, в альпийском свежем воздухе, разлит покой, который, мне казалось, никто не сможет нарушить. Этот ветер в лиственницах, поблескивающая на солнце гладь воды, белые пароходы…

Однако вскоре я должен был признать, что за спиной директора творятся странные вещи. То и дело что-то пропадает: куски сахара, порции варенья или меда, корзиночки со сливочным маслом оказываются в карманах обслуживающего персонала, стоит больным встать из-за стола. Или вот еще: на моих глазах кожаный кошелек тонкой работы, оставленный на столе пожилой дамой, перекочевал в карман мойщика стекол тамильского происхождения. Я сделал вид, что ничего не заметил, но воришка явно мне не поверил. Это некоим образом сблизило нас, чем я смог бы воспользоваться в случае нужды. А вчера я стал свидетелем немой сцены между главной сестрой и доктором Ирене: они обменялись долгим взглядом, после чего исчезли в лаборатории второго этажа с металлической дверью, всегда запертой на ключ. Табличка на двери гласит: ЛАБОРАТОРИЯ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН. Как только они заперлись, я приложился ухом к двери и услышал стон. Тут некстати появился тамилец с пылесосом и щетками и стал чистить ковер в коридоре, а когда он закончил, парочка вышла из своего уединения – сперва она, как всегда вышколенная, подтянутая, с высоко поднятой головой, а минуту спустя и доктор Ирене: в распахнутом халате, белых джинсах, протирающий свои очки.


* * *

Последующие дни я провел в состоянии захватывающего возбуждения. Господину с моего этажа нездоровилось. Его жена являлась в столовую в одиночестве, описывала состояние мужа и плакала. На следующий день я узнал, что старшая сестра лично занялась больным, все время навещала его и, по словам пожилой дамы, «ухаживала за ним!». Это произносилось с таким восторженным удивлением, что мне самому захотелось, чтобы за мной ухаживали эти суровые руки. Но откуда мне знать, что они «суровые»? Надо бы получше приглядеться к их хозяйке в ближайшее время. Одно мне известно уже точно – все здесь вращается вокруг Бландины и Ирене. Когда они куда-нибудь входят – в гостиную, столовый зал, – окружающие понижают голос или вовсе замолкают, лица напрягаются: так и кажется, что какая-то угроза повисла в воздухе. Исключение составляет энтузиазм старушки с моего этажа.


Еще от автора Жак Шессе
Людоед

Жан Кальме, преподаватель латинского языка и литературы в лозаннской гимназии, страдает от гнета своего деспотичного отца, который отнял у него любимую девушку, а вместе с нею уверенность в себе. Жан Кальме психически сломлен, его жизнь состоит из страхов, и даже смерть отца не может эти страхи развеять. И когда Жан Кальме встречает юную красавицу Терезу, он боится одного: как бы отец — или его призрак — не завладел ею. Страх руководит всеми действиями Кальме и доводит его до самоубийства.


Искупительное деяние

Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.


Божий человек

Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.


Исповедь пастора Бюрга

«Исповедь пастора Бюрга» — одна из ранних повестей швейцарского прозаика, лауреата Гонкуровской премии Жака Шессе.Преступная любовь к юной прихожанке Женевьеве полностью изменяет природу пастора Бюрга. Женевьева зачинает, но детский организм не справляется с непосильной ношей. Смерть возлюбленной приводит беднягу пастора в состояние мистического исступления.


Лучшее в моей жизни

Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.


Пансионер

Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.


Рекомендуем почитать
Искусство девятнадцатого века

историк искусства и литературы, музыкальный и художественный критик и археолог.


Итоги нашей портретной выставки

историк искусства и литературы, музыкальный и художественный критик и археолог.


Ловушка для блондинов

Дотошный следователь прокуратуры Маша Швецова углубляется в очередное расследование. В городе орудует серийный маньяк. Его жертвы — молодые светловолосые мужчины. Единственная улика, которую удается добыть следствию, — отпечаток ладони убийцы. Но по данным угрозыска эти отпечатки принадлежат человеку, умершему два года назад на зоне от отравления неизвестным ядом…


Ход с дамы пик

Каждую субботу в подъездах домов стали обнаруживать трупы женщин, которых, казалось бы, ничего не связывает, кроме способа убийства. Рядом с жертвами найдены странные предметы с символикой игральных карт. Невероятная догадка посещает следователя прокуратуры Машу Швецову, уже известную читателям по романам «Танцы с ментами» и «Мягкая лапа смерти». Два исполнителя, один мозг. Но каков мотив этих убийств?


Ты здесь не чужой

Девять историй, девять жизней, девять кругов ада. Адам Хэзлетт написал книгу о безумии, и в США она мгновенно стала сенсацией: 23 % взрослых страдают от психических расстройств. Герои Хэзлетта — обычные люди, и каждый болен по-своему. Депрессия, мания, паранойя — суровый и мрачный пейзаж. Постарайтесь не заблудиться и почувствовать эту боль. Добро пожаловать на изнанку человеческой души. Вы здесь не чужие. Проза Адама Хэзлетта — впервые на русском языке.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нетландия. Куда уходит детство

Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.


Человек на балконе

«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Нет орхидей для мисс Блэндиш

В сборник вошли остросюжетные романы трех английских мастеров детектива: Питера Чейни, Картера Брауна и Джеймса Хэдли Чейза. Романы, не похожие по тематике и стилю, объединяет одно: против мафии, бандитов, рэкетиров и интриганов выступают частные детективы: Слим Каллаган, Рик Холман и Дэйв Феннер. Высокий профессионализм, неподкупность, храбрость позволяют им одержать победу в самых острых и запутанных ситуациях, когда полиция оказывается несостоятельной защитить честь и достоинство женщины.


Пора убивать

Есть ли задача сложнее, чем добиться оправдания убийцы? Оправдания человека, который отважился на самосуд и пошел на двойное убийство?На карту поставлено многое — жизнь мужчины, преступившего закон ради чести семьи, и репутация молодого адвоката, вопреки угрозам и здравому смыслу решившегося взяться за это дело.Любая его ошибка может стать роковой, любое неверное слово — обернуться смертным приговором…


Гремучая змея

Преступник, совершающий ошибки, может невероятно запутать следствие и одновременно сделать его необыкновенно увлекательным. Именно так и случается с загадочными убийствами женщин, желающих развестись, из романа П. Квентина «Шесть дней в Рено», необъяснимой смертью директора университета из произведения Р. Стаута «Гремучая змея» и удивительной гибелью глухого симпатичного старика, путешествующего вокруг света, в романе Э. Д. Биггерса «Чарли Чан ведет следствие».


Ангелы и демоны

Иллюминаты. Древний таинственный орден, прославившийся в Средние века яростной борьбой с официальной церковью. Легенда далекого прошлого? Возможно… Но почему тогда на груди убитого при загадочных обстоятельствах ученого вырезан именно символ иллюминатов? Приглашенный из Гарварда специалист по символике и его напарница, дочь убитого, начинают собственное расследование и вскоре приходят к невероятным результатам…