Они сидели в его квартире в ожидании гостя. Дронго, как обычно, пил чай, Эдгар Вейдеманис также, как обычно, – кофе. Именно из-за него в доме всегда были банки с кофе, которыми сам хозяин квартиры почти не пользовался. Несмотря на седьмой час вечера, за окнами было еще светло, хотя в российской столице уже второй год было отменено «летнее время», как и по всей стране.
– Почему он не может обращаться в наш офис на проспекте Мира? – мрачно поинтересовался Вейдеманис. – Это очень опасно. И я тебе много раз об этом говорил. Но ты опять разрешил нашему очередному гостю появиться у тебя дома.
– Кажется, мы поменялись местами, – усмехнулся Дронго. – Раньше я возражал против такого потока гостей у себя дома, а сейчас ты считаешь, что их должен принимать Леня Кружков. А ты не задумывался над тем, что нашим некоторым гостям просто неудобно появляться в других местах, где их могут узнать или увидеть?
– Поэтому нужно так рисковать? – спросил Эдгар. – Это в девятнадцатом веке Шерлок Холмс принимал гостей у себя на Бейкер-стрит. Раньше сюда приходили хотя бы наши знакомые. А сейчас совсем чужие люди. Все эти времена частных расследований давно закончились. Это очень опасно, когда весь мир знает, в каком доме в Москве ты живешь.
– Мои данные есть в Интернете, – напомнил Дронго. – Там есть даже номера моих телефонов. И мой бакинский адрес там тоже указан. Мне еще повезло, что пока не все знают мой итальянский адрес.
– Кому нужно – знают, – возразил Вейдеманис, – и вообще непонятно, как можно работать в условиях, когда все знают, где ты живешь.
– Это опасно, когда ты работаешь агентом спецслужб, – согласился Дронго, – а когда ты аналитик, который еще и помогает некоторым гостям разбираться в их сложных делах, то нужно иметь квартиру, где можно принимать таких посетителей. И не забывай, что в этой квартире кроме тебя и наших гостей практически никогда не живет моя семья. Может, поэтому я не люблю, когда ко мне сюда приезжает Джил, даже на несколько дней. Кстати, клиентам великих сыщиков был известен адрес не только Шерлока Холмса. Они знали, где живет Эркюль Пуаро, где находится дом с орхидеями Ниро Вульфа и в каком месте обитает мисс Марпл и, наконец, где жил комиссар Мегрэ. Поэтому нет ничего плохого, если люди будут знать, где именно живу я. Как ты думаешь, у меня не появилась мания величия? Или уже можно ставить диагноз?
– Пока нет, – улыбнулся Вейдеманис, – но уже где-то рядом. Если будешь продолжать в том же духе, то скоро лопнешь от собственной значимости. Но на памятник все равно не рассчитывай. Хотя Мегрэ и Шерлоку Холмсу его уже поставили.
– Жалко, – сказал, сохраняя серьезность, Дронго, – что поделаешь, другое время. Сейчас любого человека можно легко вычислить по мобильным телефонам, кредитным карточкам, его компьютерным запросам и интернетовским связям. Сыщики не нужны, за окнами век операторов.
В дверь позвонили. Вейдеманис улыбнулся.
– Нужны, – убежденно произнес он. – Сейчас наш новый гость тебе это докажет.
Оба напарника были высокого роста. Примерно одного возраста. Только у Эдгара коричневые волосы начали уже седеть, а у его компаньона черные волосы стремительно выпадали. Обоих отличали внимательные, глубокие взгляды. У Вейдеманиса были рысьи глаза, у Дронго – глаза тигра. Только черного цвета. Первый был худощав, подтянут, второй массивен, широкоплеч.
Они знали о госте, который должен был появиться. Он уже несколько дней просил о встрече, терпеливо ожидая возвращения Дронго в Москву. Гость был довольно известным бизнесменом и вице-президентом крупной корпорации, занимавшейся поставками технологического оборудования в различные компании. Вадим Олегович Трегубов уже несколько дней просил о срочной встрече с Дронго. Впервые он позвонил еще две недели назад, когда самого хозяина квартиры не было в Москве. Затем после недолгого перерыва начал снова настойчиво звонить, прося о встрече с экспертом. Трегубов пояснил, что у него важное дело и ему требуется срочная помощь. И сегодня именно он появился в московской квартире Дронго, чтобы наконец изложить свое дело. Он вошел в квартиру и внимательно оглядел обоих мужчин, встретивших его на пороге. Чуть выше среднего роста, зачесанные назад волосы, узкое лицо, глубоко посаженные глаза, острый нос. Им было известно, что гостю исполнилось пятьдесят два года, он женат во второй раз и у него трое детей.
– Меня обычно называют Дронго, – представился хозяин квартиры, – а это мой друг и напарник Эдгар Вейдеманис. Мы можем пройти в гостиную.
