Ох… Что-то мне не хорошо. И холодно. И вообще, почему так дует? Закройте кто-нибудь форточку! Хм, а если я это скажу вслух, результата будет больше?
— Мусь, мне холодно.
Странно, а кто такой Мусь? Да что ж такое!?
Открываю глаза и вижу звездное небо. И полную луну. Таак. Тут же с меня слетает сонливость, и начинаю активно оглядываться вокруг себя. Оказываете, я лежала, свернувшись комочком, посреди пшеничного поля. Очень сильно пахло дымом. Посмотрев на себя, не без удивления отметила, что я вообще-то голая и вся перемазана в саже или чем-то ее напоминающем. Пытаюсь встать, но ноги меня не слушаются, и каждый раз падаю обратно в грязь. Но я упрямая и через энное количество попыток, мне всё же удалось закрепиться в вертикальном положении, а то, что я шаталась, как осинка на ветру — незначительная мелочь. А еще меня жутко тошнило, но пока я держала себя в руках. Умничка.
А теперь необходимо понять, что же происходит. Как я могла оказаться посреди пшеничного поля, да еще в таком состоянии и виде? Кстати, а пшеница то выжжена вокруг меня метров так на тридцать! Ничего себе! Может меня инопланетяне похищали? Где-то я читала про какие-то круги. Да ну, бред. Тем более, что в прочитанном мною нигде не упоминалось про огонь… Нет, точно бред, время буду еще на это тратить. Так, если не инопланетяне, то кто? И вообще, почему я так уверена, что меня похитили, кому я несчастная нужна? Вот и я так же думаю, никому. И вместо того, чтобы пойти найти себе одежду, ванную и еду, стою как дура ночью посреди поля чумазая и размышляю. Мда. Только куда идти? Направо, налево? Вперед, назад? Тьфу. Ладно, пойду направо.
И всё еще шатаясь, я побрела по черной земле. Когда дошла до границы, где заканчивался огонь, то очень удивилась. Стебельки пшеницы росли вдоль ровного круга. Самые крайние из них, что были ближе всего к огню, даже небыли опалены. Да и сама эта граница начиналась очень резко. Странно. Только как бы я ни хотела, поразмышлять на эту тему дальше уже не могла. Все мысли были заняты лишь тем, как же больно идти босиком по, кое-где, обломанным прутикам. АЙ!
Протопав так метров сто, я так и не вышла на какую либо дорожку, но зато я услышала странные звуки. Подозрительно. Стараясь создавать как можно меньше шума (хы), пошла в сторону чавканья (а слышалось именно оно). Зря я волновалась о сохранности тишины. Я могла спокойно идти, хоть напевая какой-нибудь марш, на меня бы все равно не обратили внимания.
На вытоптанном пяточке над чьим-то трупиком склонилось подобие человека и счастливо перекусывало. Фу. Я вежливо прокашлялась. Ноль внимания. Я прокашлялась громче. На меня даже длинным ухом не повели.
— Не подавись, животное! — вежливо поздоровалась я, чудным хриплым голосом, сдерживая тошноту.
И, о чудо! На меня соизволили, наконец-то, обратить внимание! Но лучше бы я прошла мимо. Оглянувшееся существо поражало своим лицом, точнее мордой. Горящие красные глаза, вытянутая пасть с дюжиной торчащих наружу острыми клыками, нос пяточком, впалые щеки и длинные острые уши… Вы спросите, как я все так хорошо разглядела? Так ведь луна очень ярко светила… Ах да, а еще вся морда была заляпана в светящейся крови. Блиин, ну меня же итак тошнит…
— Ещщоо пищщщаа… — прошипело существо и бросилось на меня.
Ну что ж такое! Приготовившись умереть, я на автомате прошипела какое-то слово и на меня свалилась тяжелая туша существа. Лежа под извивающимся телом, я поняла, что пока не умираю и решилась открыть глаза. Прямо на мне лежал этот кровожадный некто, туго спеленованный холодной металлической сетью и от бессилия щелкал зубами, стараясь дотянуться до меня. Это как? Кто его так круто?
Я вообще особа наглая (кажется), поэтому собрав все свои силы для последнего рывка, я вылезла из-под этого придурка зубастого и уселась не него сверху.
— Офанарел? — спросила я его, заглядывая в красные глаза.
Меня ненавистно прожгли взглядом.
— Дряянь… Убб-пьюу! — зашипел он и взбрыкнул подо мной.
Зря он так. После этого меня наконец-то вырвало. Прям на этого шипящего ужастика… И знаете, мне сразу полегчало! Даже сил прибавилось. А глядя на его ошарашенную харю, я еще и ржать начала. Сползла с заляпанного пленника и минут пять сидела рядом и угорала в истерике, тыкая в него пальцем. Кажется, это было последней каплей, так как этот идиот завыл. Да так, что я уши зажала. Это напоминало одновременно и вой и шипение, и грозило перейти в ультразвук. Но не перешел — не выдержав, я захотела, чтобы он заткнулся. И снова с моих губ слетело непонятное слово и на этого придурка сверху бухнулось что-то вроде сферы, наполненной водой. Тот гадко зашипел и стал таять, оставляя после себя мерзкий вонючий дым. Всё это заняло считанные секунды, а когда дым рассеялся, на земле даже не осталось следа. Я в шоке.
Так я просидела около часа, пока снова не замерзла. Хвала Духам, что вообще тепло, не зима какая-нибудь. Потом я еще минут пять пыталась вспомнить, каким это таким Духам я возношу хвалу, но вспомнить так и не смогла. Поэтому, пусть и запоздало, но решила убраться с этого ненормального места, и уже не шатаясь пошла дальше. Правда, все же не удержалась, и перед тем как уйти, посмотрела, кого же с таким аппетитом поедало это чудище. Посмотрела, меня опять чуть не стошнило, но я так и не поняла, кто это был. Белый, пушистый безрогий олень — это максимально близкое, что я смогла для него подобрать. И я ушла.
