Рыжее осеннее утро щедро заливало коттеджный поселок не слишком теплым уже солнечным светом. Лучи скользили по металлическим листам и разноцветной черепице, отражаясь от начищенных до кристальной прозрачности стеклопакетов. Каждый дом и каждый участок здесь отличался оригинальностью, словно хозяева старались во что бы то ни стало перещеголять друг друга.
Но один коттедж выделялся даже на фоне такой конкуренции. Он, сделанный из дерева, напоминал сказочный теремок, просторный и очень уютный. Удачно размещенные на участке растения, тропинки и даже искусственный водоем лишь усиливали впечатление идиллии.
Ощущение сказки, пожалуй, нарушала только вполне современная машина, припаркованная у калитки. Именно к ней и направлялись люди, появившиеся из дома.
Как только дверь открылась, на свободу с яростным лаем вырвался пес: крупная немецкая овчарка с исчерченной шрамами мордой. Он легко перемахнул через невысокий забор и уже через секунду носился по улице.
– Хан! – сердито прикрикнула на него молодая девушка, шагнувшая на крыльцо. – Тихо! Люди еще спят!
Девушка была высокая и тонкая, с огненно-рыжими волосами, собранными в хвост на затылке. Судя по спортивным джинсам, кроссовкам и простому свитеру, собиралась она отнюдь не на светский прием.
Да и светловолосый мужчина, покинувший дом следом за ней, был одет соответствующе. Он был выше своей спутницы и очевидно сильнее, и за счет этого они гармонично смотрелись вместе. Он приобнял рыжую за плечи и улыбнулся:
– Вик, ну не бушуй ты с утра пораньше!
– Да он же всех соседей перебудит!
Пес действительно не желал успокаиваться. Приобретенной свободы ему было мало, он продолжал с громким лаем носиться вокруг автомобиля. Видимо, машина в его собачьем воображении представала страшным чудовищем, от которого нужно защитить весь мир.
Мужчина ничего страшного в подобном поведении не видел:
– Подумаешь, играет псинка!
– Он слишком громко играет!
– Ай, перестань! Ты на него громче кричишь, чем он лает!
– Не понимаю, что с ним… Хан, иди сюда! Что за щенячье поведение?
Судя по тому, что ни у одного из людей не было в руках поводка, пса привыкли выпускать просто так, доверяя ему. Эту привилегию обычно предоставляют только умным животным, а на подобную характеристику овчарка сейчас не тянула. Пес продолжал заливаться звонким лаем, гарцуя вокруг машины.
– Бред какой-то! – Рыжая девушка сердито скрестила руки на груди. – Если он не угомонится, вообще предлагаю не брать его с собой! Ева! Угомони свою собаку!
Ее призыв заставил выйти на крыльцо худенькую девушку лет восемнадцати. Девушка была бледной и красивой, как фарфоровая кукла. Таких обычно в комплиментах сравнивают с ангелами, да и она была бы похожа на ангела, если бы не странное выражение льдисто-голубых глаз.
– Хан, – ровно произнесла она. – Иди сюда.
Но и ее пес не послушал. Удивление, мелькнувшее в голубых глазах, указывало, что событие это было из ряда вон выходящее.
– Что-то не так, – тихо констатировала она.
– Может, кошка под машину забралась? – предположил мужчина.
Судя по взгляду, которым его окинула молоденькая девушка, предположение было весьма далеко от истины. По крайней мере, если оно касалось этого животного.
– Ехать надо, а то опоздаем! – заметила рыжая.
Все трое направились к машине. Пес на секунду замер; в его единственном уцелевшем глазе отразилась такая тоска, от которой даже у мужчины мурашки пошли по коже. А светлоглазая девушка, судя по ее реакции, и вовсе поняла, что происходит. Она подалась вперед, крикнула:
– Хан, нельзя! Ко мне!
Но было уже поздно.
На секунду пес залез под машину, а выбрался уже с небольшим свертком в зубах. Не обращая внимания на хозяев, он рванул вперед по пустующей в утро выходного дня улице.
Далеко пробежать овчарка просто не успела. Метров сто, не больше. Потом грянул взрыв, гулким эхо разлетевшийся по всей округе. Людей рядом не было, поэтому ни одна капля человеческой крови не коснулась земли.
А вот собачьей кровью был залит весь асфальт…
