Пока догорает азбука

Пока догорает азбука

Алла Горбунова родилась в 1985 году в Ленинграде. Окончила философский факультет СПбГУ. Автор книг стихов «Первая любовь, мать Ада» (2008), «Колодезное вино» (2010) и «Альпийская форточка» (2012). Лауреат премии «Дебют» в номинации «поэзия» (2005), шорт-лист Премии Андрея Белого с книгой «Колодезное вино» (2011). Стихи переводились на немецкий, итальянский, английский, шведский, латышский, датский, сербский, французский и финский языки. Проза печаталась в журналах «Новый мир» и «Новые облака», рецензии и эссе – в «Новом мире» и «Новом литературном обозрении». Живет в Москве.

Жанр: Поэзия
Серия: Новая поэзия
Всего страниц: 15
ISBN: 978-5-4448-0456-8
Год издания: 2016
Формат: Полный

Пока догорает азбука читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

© А. Горбунова, 2016,

© В. Бородин, предисловие, 2016,

© В. Немтинов, фото, 2016,

© ООО «Новое литературное обозрение», 2016

Радуйся, гнев мой

«Пока догорает азбука» – четвертая книга Аллы Горбуновой, четвертая или пятая сотня стихотворений, в основном больших и всегда устроенных как подвижный, рвущийся за собственные границы объем. Этот объем – взаимообратимая связность мира внешнего и внутреннего: оба – большие и находящиеся в постоянном становлении. Поэтическая мысль и просодия здесь и неразрывны, и как бы видны по отдельности; все напоминает колебание очень тугой струны – или предельно ускоренное движение маятника от «события» к «впечатлению» (и обратно).

Авторский внутренний маршрут, то есть череда самовоспроизводящихся событий и впечатлений, задается так же устроенной амплитудой между «выбором» и «неизбежностью», «воинственностью» и «потерянностью». То есть эти самые, несомненно полярные, выбор и неизбежность оптически сливаются в «неизбежность выбора», воинственность и потерянность – в «воинственную потерянность», но примиренности, остановки маятника посередине – нет и быть не может: он, наоборот, ускоряется и автору не подвластен, а развитие этого тотального события комментируется – интонационно, во всевозможных обертоновых рядах – одновременно с яростью и нежностью, горечью и гордой усмешкой.

Задолго до стихотворения, строчка которого дает название книге, локус «откуда говорят» уже стоит перед глазами как костер, из заноз и книг, на пустыре морозного города, у которого греется человек (возможно, в большей степени «вообще человек», чем «лирический герой») – и очевидно: человек этот, если и не построил весь этот город и не написал все эти книги, что-то – сам, от начала до конца – построил и сочинил, а остальное аналитически увидел, собрал в собственной голове в прочное единство.

И овраги разверзнуты между домами,
как между людьми.
И тянутся к лесу, как нижние тропы
к последнему многоэтажному дому
на отшибе у леса
в провинциальном закате.

То есть говорит о самочувствии здесь не только личность, но и культура – которая в любом случае единственный дом: отчасти сырой и холодный, отчасти, в каких-то своих углах, превращенный в пыточную, но любой уход от него, любая месть заканчивается возвращением.

«Внутренний» сюжет книги, кажется, обращен к самому основанию речи. Азбука, которая догорает, это не просто образ чего-то, связанного с полем человеческой культуры и языка, но то первое, детское, что учит нас языку – и именно на этом уровне происходит некое преобразование. Горбунова пытается нащупать не просто новые смыслы, но какой-то новый способ их возможности.

С самой ранней юности Алла Горбунова с пристальной решимостью, никому не передоверяя, изучает фундамент «здания культуры» – древние и в современном человеке от него в нем же самом прячущиеся слои мифологического и магического мышления (очень, в действительности, стабильные) – и мистические интуиции, которые бóльшая редкость.

до иссушения крови в огненную руду
до низвержения грубого мальвы в полях
мы землю копали и рыли но больше не будем
там, далеко, за Якутией, ещё дальше, где дикая мать живёт

В этих стихах очень сложно провести границу между субъектом и его опытом; у субъекта нет четких границ, отделяющих его от мира, а те условные границы, которые стремятся удержать его от полного растворения, крайне подвижны. Кажется, субъект этих стихов впускает в себя – в стихах часто даже на телесном уровне – некий предельный и даже деформирующий опыт, как бы принимает на себя его удар:

во имя какой любви ты хочешь со мной разделить
распад этих атомов расщепление звёзд
гибель богов

Горбунову интересует возможность откровения и чуда, и границы той субъективности, в которой они возможны, – вернее, постоянное проницание этих границ. Любое откровение пронзает как луч. Открывается новое видение: это и больно, и прекрасно одновременно:

в замочную скважину
луч проникнет и ранит меня.

Мы узнаём субъекта этих стихов в образе демиурга-неудачника, все творения которого ошибочны: огородные пугала, до пят укрытые волосами, бессмысленно бродящие в полях, каменные кувшинки, которые тонут, потому что их не может держать вода, сосуды, которые разбиваются:

что он может сказать на прощание
огородным пугалам, каменным кувшинкам, разбитым сосудам?
вы были ошибками и свободны,
никому не нужны и прекрасны,
бесцельны и безусловны.
и сосуды себя не склеят, каменные кувшинки
не всплывут со дна, и огородные пугала, до пят укрытые волосами,
будут вечно бродить в полях.

Мы находим его в разных местах: в полном одиночестве у базальтовых озер Радости и Зимы на Луне, где «сидели мы и плакали», как в псалме на реках Вавилонских, или на Елисейских полях Магеллановых облаков, где его окружают беженцы, и джинны, и нарядные трансвеститы. В одном из стихотворений он указывает свое место:

я —
внутри розы анголы
когда её обнюхивает гепард

И это точка, где красота, опасность и сама дикая жизнь сливаются в одно. Но фоном многих стихов, «неизменным домом» остается лес, тот самый, с озерами, с запущенным садом, где прошло детство:

дорога к кротовой норе

Еще от автора Алла Глебовна Горбунова
Конец света, моя любовь

Никогда еще двухтысячные годы не были описаны с такой достоверностью, как в новой книге Аллы Горбуновой. Дети, студенты, нищие, молодые поэты – ее герои и героини – проживают жизнь интенсивно, балансируя между тоской и эйфорией, святостью и падением, пускаясь из огня семейного безумия в полымя рискованной неформальной жизни Санкт-Петербурга. Но рассказы Горбуновой далеки от бытописательства: она смотрит на хрупкую и опасную реальность с бескомпромиссной нежностью, различая в ней опыт, который способен преобразить ее героев.


Другая материя

Алла Горбунова родилась в 1985 году в Ленинграде. Окончила философский факультет СПбГУ. Поэт, автор двух книг прозы – «Вещи и ущи» и «Конец света, моя любовь». Её стихи и проза переведены на многие иностранные языки. Лауреат премий «НОС», «Дебют» и премии Андрея Белого. Проза Аллы Горбуновой предельно подлинна и привлекает самых разных читателей, от известных литературных критиков, людей искусства и философов до студентов и старшеклассников. Эта книга – не исключение. Смешные, грустные, трогательные, а подчас и страшные, но удивительно живые истории пронизаны светом её души, светом «другой материи». Содержит нецензурную брань.


Вещи и ущи

Перед вами первая книга прозы одного из самых знаменитых петербургских поэтов нового поколения. Алла Горбунова прославилась сборниками стихов «Первая любовь, мать Ада», «Колодезное вино», «Альпийская форточка» и другими. Свои прозаические миниатюры она до сих пор не публиковала. Проза Горбуновой — проза поэта, визионерская, жутковатая и хитрая. Тому, кто рискнёт нырнуть в толщу этой прозы поглубже, наградой будут самые необыкновенные ущи — при условии, что ему удастся вернуться.


Рекомендуем почитать
Пара не пара - парень не парень

Что делать, если тебя грабят посреди бела дня, а силы несопоставимы? Да ещё и власть на стороне вельможного вора? Остаётся одно: запутать всё, поставить вверх тормашками — а потом уронить на голову врагу!Подозревал ли всемогущий герцог Ульфрик Эл’Денот, Длани Правосудия всея Сорренты, что если обирать и притеснять сирот, рано или поздно встретится кто-то, способный дать отпор и отплатить той же монетой? А если таких даже двое?Чтобы сохранить состояние и уберечь себя саму, Эльме Эл’Сиран пришлось переодеться в мужское платье и затесаться в свиту их светлости.Обманутый герцогом Алэр Эл’Суани, пытаясь подобраться к обидчику и вернуть украденное поместье, выдаёт себя за девушку.Два «перевёртыша» сталкиваются на узкой дорожке.


Подвиг, 1989 № 05

Подвиг 1989 № 05 (Приложение к журналу «Сельская молодежь») [В. Тендряков: День, вытеснивший жизнь В. Быков: Карьер В. Пронин: С утра до вечера вопросы…].


Танец в лунном свете

Изабелла, разуверившаяся в мужчинах из-за своего первого неудачного брака, отправляется в путешествие по Австралии вместе со своим братом Россом и его друзьями. Могла ли молодая женщина предположить, что именно там ее настигнет поистине страстное чувство?..


Влюбленными глазами

Детектив Итан Мэллори расследует дело о поджоге на заводе одной очень известной фирмы. Все бы ничего — обычное дело в его практике, вот только в расследование вмешалась дочка хозяина фирмы. И как Итан ни старался избавиться от нее, у него ничего не вышло. Более того, вскоре он понял, что девушка вмешалась не только в расследование, но и в его жизнь…


Теперь всё изменится

Анна Русс – одна из знаковых фигур в современной поэзии. Ее стихи публиковались в легендарных толстых журналах, она победитель множества слэмов и лауреат премий «Триумф» и «Дебют».Это речитативы и гимны, плачи и приворотные заговоры, оперные арии и молитвы, романсы и блюзы – каждое из восьми десятков стихотворений в этой книге вызвано к жизни собственной неотступной мелодией, к которой подобраны единственно верные слова. Иногда они о боли, что выбрали не тебя, иногда о трудностях расшифровки телеграмм от высших сил, иногда о поздней благодарности за испытания, иногда о безжалостном зрении автора, видящего наперед исход любой истории – в том числе и своей собственной.


Ваш Николай

Леонид Шваб родился в 1961 г. Окончил Московский станкоинструментальный институт, жил и работал в Оренбурге, Владимире. С 1990 г. живет в Иерусалиме. Публиковался в журналах «Зеркало», «Солнечное сплетение», «Двоеточие», в коллективном сборнике «Все сразу» (2008; совместно с А. Ровинским и Ф. Сваровским). Автор книги стихов «Поверить в ботанику» (2005). Шорт-лист Премии Андрея Белого (2004). Леонид Шваб стоит особняком в современной поэзии, не примыкая ни к каким школам и направлениям. Его одинокое усилие наделяет голосом бескрайние покинутые пространства, бессонные пейзажи рассеяния, где искрятся солончаки и перекликаются оставшиеся от разбитой армии блокпосты.


Образ жизни

Александр Бараш (1960, Москва) – поэт, прозаик, эссеист. В 1980-е годы – редактор (совместно с Н. Байтовым) независимого литературного альманаха «Эпсилон-салон», куратор группы «Эпсилон» в Клубе «Поэзия». С 1989 года живет в Иерусалиме. Автор четырех книг стихотворений, последняя – «Итинерарий» (2009), двух автобиографических романов, последний – «Свое время» (2014), книги переводов израильской поэзии «Экология Иерусалима» (2011). Один из создателей и автор текстов московской рок-группы «Мегаполис». Поэзия Александра Бараша соединяет западную и русскую традиции в «золотом сечении» Леванта, где память о советском опыте включена в европейские, израильские, византийские, средиземноморские контексты.


Говорящая ветошь (nocturnes & nightmares)

Игорь Лёвшин (р. 1958) – поэт, прозаик, музыкант, автор книг «Жир Игоря Лёвшина» (1995) и «Петруша и комар» (2015). С конца 1980-х участник группы «Эпсилон-салон» (Н. Байтов, А. Бараш, Г. Кацов), в которой сформировалась его независимость от официального и неофициального мейнстрима. Для сочинений Лёвшина характерны сложные формы расслоения «я», вплоть до погружения его фрагментов внутрь автономных фиктивных личностей. Отсюда (но не только) атмосфера тревоги и предчувствия катастрофы, частично экранированные иронией.