Пролог
Высматривающий из Столицы
Фем Цур
Фем Цур удивленно пожал плечами. Происходило нечто странное, и лучше было бы найти этому объяснение.
Собственно, приставка «фем», сообщающая об его аристократическом прошлом, употребляться в этом разговоре не должна. Теоретически члены Ордена Солнца равноправны, и происхождение роли не играет. Практически же у каждого, получившего в детстве военное образование, были гораздо более высокие шансы продвинуться по иерархической лестнице.
Цур, второй сын, не имеющий права на наследование земли и поэтому ставший охранником Храма Солнца, считался жрецом и терял право на соответствующие положению фема привилегии, несмотря на то, что члены Ордена обладали правом носить оружие и применять его. И не стеснялись своими возможностями пользоваться.
В истории империи они сыграли немалую роль – носители желтого солнечного диска на синем плаще. Немногие смельчаки решались выступать против них. Но, как бы то ни было, назвать в разговоре человека фемом – означало просто проявить вежливость. А в беседе между почти равноправными, хотя и служащими пор разным ведомствам – проявить вежливость подчеркнутую.
– Я не понимаю, – сознался Цур, не дождавшись пояснений.
– Вам и не надо ничего понимать, – раздраженно отрезал сидящий напротив Талмат. Меньше всего ему сейчас хотелось пускаться в разъяснения – за отсутствием таковых. Двадцать лет службы в качестве Высматривающего давно отучили задавать лишние вопросы. Талмат сумел столь высоко подняться по служебной лестнице именно потому, что научился ловить желания начальства на лету и самостоятельно разбираться в мотивах поступков вышестоящих жрецов.
Это не означало, что он может нарушить приказ, но давало возможность уйти из-под удара в тех неприятных случаях, когда сверху решали все переиграть, не отменяя первоначальных указаний, но сообразуясь с политикой или внутренними делами Храма. Исполнители в любой миг могли плохо кончить, и поэтому требовалось соображать, что, собственно, происходит.
Благодаря своей замечательной непотопляемости Талмат заслужил прозвище «Везунчик», и только он один знал, что удача здесь ни при чем. Он всегда старался обнаружить тайные мотивы в действиях окружающих и преуспел в этом, научившись неторопливо подниматься все выше и выше в иерархии Высматривающих. Чин тысяцкого заслужил без особых трудов и теперь работал над внедрением своих людей в окружение фема Косты. Но вдруг последовал вызов на очень высокий уровень и невразумительный приказ.
Прекрасный разведчик, имеющий за спиной двадцать с лишним лет работы, он подозревал какую-то сложную интригу, но добраться до ее сути пока не мог. Всему свое время. Будет еще возможность пообщаться и близко понаблюдать подследственного. Одно ясно, человека его уровня не стали бы отрывать от важного дела ради безделицы. Что-то в этом чувствовалось не слишком хорошее. Послали бы письмо Цуру из канцелярии Центрального Храма с приказом доставить лекаря по назначению – и никаких забот. Но нет. Перемудрили.
– Я не пытаюсь обвинить вас в нерадивости и плохом выполнении должностных обязанностей. Меня интересует один конкретный человек. Излагайте.
– Со всей ответственностью заявляю, – осторожно произнес Цур после паузы, – что никаких проявлений магии за ним не замечено. Мы внимательно отслеживаем всех более или менее заметных лекарей, работающих по лицензиям в городе. Э… ситуация под постоянным контролем. Все надлежащие обряды лекарь выполняет правильно и в срок.
Талмат демонстративно поморщился:
– Честно? Такой весь из себя правильный, без пятнышка.
– Вы не хуже меня знаете, – тщательно подбирая слова, заявил Цур, – лекарь не может работать и хоть чего-нибудь не нарушать. Слишком расплывчаты правила, записанные в лицензии.
Талмат кивнул, соглашаясь. В сущности, так и было задумано изначально. Любого при необходимости можно взять за шкирку и отправить на костер. Было бы желание. Поэтому явно нарушать закон рисковали не часто. Слишком быстро становилось известно в городе о хирургическом вмешательстве высокого уровня и магических действиях. Весь вопрос в том, что называть мастерством. Список разрешенных операций по определению не мог быть полным. А что не запрещено, то, в принципе, разрешено. Хирурги не могли не работать на грани, однако при этом проверить их действия чаще всего было некому. Скажет – аппендицит или еще какая хрень. А выяснить точно, не вранье ли это, нет возможности.
– А в деревне?
– А вот там все бывает, – поморщился Цур. – И магия возможна. Любое большое поместье – закрытый мир, и посторонним туда доступа нет. Иногда всплывают крайне неприятные вещи, как три года назад. С жертвоприношениями и пролитием крови. Тогда провели самую настоящую карательную экспедицию.
– Фем Харавои?
– Именно. Нам пришлось истребить весь род, хотя четких доказательств причастности детей к совершенным злодеяниям Высматривающие не нашли.
– Закон есть закон, – пробормотал Талмат.
– Так вот… Подавляющее большинство лекарей относятся, скорее, к категории не способных ни на что серьезное. Экзамены сдать не смогли, или Храм не посчитал нужным оставить их в рядах жрецов-здравоохранителей. Что как бы намекает на уровень знаний данных представителей искусства врачевания. На всех опытных лекарей не напасешься, обойдутся знахарем. Или целителем. Беднякам тоже иногда помощь нужна. В нашей провинции вместо профессиональных специалистов преобладает сброд, среди которого множество шарлатанов.
