Под звездами
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.
| Жанр: | Советская классическая проза |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 81 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1966 |
| Формат: | Полный |
Под звездами читать онлайн бесплатно
ПОД ЗВЕЗДАМИ
Повесть
С. Щипачев
ГЛАВА I. МЕТЕЛЬ
— Чего стали там? — закричал Шпагин, прикрывая лицо рукавом полушубка от неистового ветра, бившего навстречу густым колючим снегом.
Но ветер подхватил крик и унес в темноту, даже сам Шпагин еле расслышал его.
Он остановился.
Перед ним темнеют высоко нагруженные, накрытые брезентом сани; на передке неподвижно сидит облепленный снегом, похожий на снежную глыбу солдат; впереди Шпагин еще различает голову лошади с длинной гривой, развеваемой ветром, а дальше все теряется во мраке и кружении снега.
Упругий хлесткий ветер то гудит угрожающе где-то вверху, в непроницаемой тьме, то вдруг налетит с пронзительным свистом, засыплет ворохами снега, затреплет яростно полушубок.
— У-у-у, а-а-а, о-о-о! — с оглушающей силой ревет тысячеголосая стихия.
Ветер гонит по снежному полю громадные, кипящие белой пеной волны снега, мечет их из стороны в сторону, крутит и вскидывает высоко вверх, до самого неба — весь мир поднялся на дыбы и кружится в метельном вихре.
Шпагин поплотнее запахнул полушубок.
«Разбушевалась непогода!.. Окажись один в поле — погибнешь!»
Он оглянулся.
Солдаты, отвернувшись от ветра, переступали с ноги на ногу, подталкивали друг друга локтями, похлопывали себя тяжелыми меховыми рукавицами.
— Злой мороз: так и рвет, так и кусает! — потирая рукою лицо, проговорил стоявший рядом со Шпагиным коренастый большеголовый сержант в заиндевелой ушанке.
— Что, Молев, устали солдаты? — спросил Шпагин.
— Да нет, ничего. Ветер дикий навстречу — с ног валит! — ответил Молев, закидывая за спину съехавший с плеча автомат.
— Ух, и метет сегодня, товарищ командир! До костей прохватывает, даже изнутри застыл весь! — с веселым удивлением сказал один из солдат, будто это обстоятельство доставляло ему удовольствие.
— Ноябрь, а зима вовсю лютует, — пробасил другой, снимая с усов и бровей намерзшие сосульки.
Солдаты расступились, к Шпагину подошел молодой офицер в белом полушубке.
— Почему стоим, товарищ старший лейтенант?
Шпагин повел рукой в темноту:
— Ничего не видно — такая круговерть! Как у вас — нет отставших?
— Нет, что вы — у меня ребята молодцом! Без привала дойдут до дневки!
Шпагин улыбнулся, но не стал возражать: он знал, что, командир третьего взвода Пылаев так рвется на фронт, что не замечает никаких трудностей.
Вторую ночь идут к фронту роты стрелкового батальона капитана Арефьева. После переформирования батальон вместе с полком выгрузился на безыменном разъезде, затерявшемся в калининских лесах.
Солдаты идут, тяжело нагруженные оружием, продуктами и тем немудреным скарбом, который помещается в вещевом мешке и с которым солдат никогда не расстается.
Идти тяжело. Деревни, пережившие немецкую оккупацию, безлюдны, дороги не наезжены: некому да и не на чем ездить. Редкие следы пешеходов совсем замела метель, бушующая с неослабной силой вот уже двое суток.
Солдаты, вытянувшись в длинную колонну, идут друг за другом по узкому следу, вытоптанному в глубоком снегу идущими впереди. Передовым особенно тяжело: они идут по целине, с трудом вызволяя ноги из рыхлого, сыпучего снега, навстречу ветру, забивающему дыхание, обжигающему лицо и слепящему глаза снежной крупой. В голову ротной колонны взводы выставлялись, поочередно.
До Шпагина донеслись неясные крики и шум, заглушаемые порывами ветра, и вслед за этим перед ним неожиданно возник из метели всадник. Лошадь шла тяжело, по брюхо проваливаясь в снег и высоко вскидывая голову.
— Какая рота? — кричал всадник, туго натягивая поводья и осаживая крупную лошадь, которая сильно била ногами, хватала обметанными белой пеной губами блестящие трензеля и большим черным глазом испуганно косила на солдат.
Шпагин узнал командира батальона Арефьева и побежал к нему:
— Вторая, товарищ капитан!
На Волгу вышли! Подъем крутой — тылы застряли! Взвод вперед давай — на помощь! Да не задерживай — скоро светать будет! — И, не дожидаясь ответа, Арефьев круто повернул лошадь, наотмашь хлестнул ее плетью и поскакал обратно в голову колонны.
— Что-то сердит наш комбат сегодня, — заметил Пылаев.
— А он всегда такой, — усмехнулся Шпагин, всматриваясь в темноту, куда ускакал Арефьев.
— Товарищ старший лейтенант, — обратился к нему Пылаев, — разрешите мне... мне со взводом вперед идти!
Пылаев хотел сказать «с моим взводом», но замялся. Он только месяц назад окончил ускоренный курс пехотного училища и еще не привык к тому, что в его подчинении находится тридцать солдат, тридцать взрослых мужчин — серьезных, молчаливых и не во всем ему понятных.
Шпагин согласился. Пылаев вскинул руку и закричал звонким молодым голосом:
— Третий взвод, вперед!
Солдаты подхватили команду, и через несколько минут третий взвод, проваливаясь в снегу, стал обходить сани.
Незаметно спустившись по отлогому берегу, Пылаев вдруг ощутил под ногами скользкий лед и понял, что идет по реке. Это была Волга. Ему вспомнились разом и гигантская битва под Сталинградом, и его родной городок за тысячу километров отсюда, в Жигулях, на высоком, обрывистом берегу, с которого во все стороны открываются беспредельные, повитые синевой просторы; мелькнуло в памяти бородатое лицо Степана Разина с глубокой думой в темных глазах, каким он его видел на картине Сурикова...
