– Вы не отказываетесь, если Вас называют инквизитором и ретроградом. Почему?
- Просто работу инквизитора я считаю весьма достойным видом трудовой деятельности. При одном условии: чтобы за спиной у инквизитора не маячило государство.
Слово инквизиция по латыни означает «исследование» (inquisitio). Задача инквизитора – проверить, соответствует ли то, что рассказывается о христианской вере и от ее имени действительному христианству. Когда рядом нет государственного суда, готового при обнаружении этой разницы арестовать и казнить еретика, то в деятельности инквизитора нет ничего опасного или недостойного.
Это всего лишь призыв к ясности, честности и отчетливости. Одно дело, когда человек говорит не от имени Церкви и высказывает свои суждения о ней, в том числе критические. Его суждения могут не соответствовать исторической действительности. Но он же говорит от себя – значит, имеет право. Если ты не христианин - это твое дело. Но не надо свой собственный творческий продукт выдавать за «учение Христа».
«Инквизитор» – тот, кто мешает обманывать людей; он мешает принять принять за церковный голос или церковную веру то, что на самом деле не является ни тем, ни другим. Своего рода «защита прав потребителя».
А вот если человек хочет говорить не только о Церкви, но и от имени Церкви, возникает вопрос, узнает ли Церковь себя в его словах и узнает ли через его слова читатель - веру Церкви. Вот тут и уместна церковная цензура или инквизиция. В грамоте, данной царем Федором Алексеевичем на учреждение в Москве Славяно-Греко-Латинской Академии, было сказано: “А от церкви возбраняемых наук, наипаче же магии естественной и иных, таким не учити и учителей таковых не имети. Аще же таковые учители где обрящутся, и оны со учениками, яко чародеи, без всякого милосердия да сожгутся”[1][1].
Не сочувствуя идее сожжения чародеев, все же не могу не заметить, что функции инквизиции были возложены на первый российский ВУЗ - Славяно-греко-латинскую академию, из которой потом выросли, с одной стороны, Московская духовная академия, с другой – Московский императорский университет. Не самые темные, а самые просвещенные христиане были инквизиторами. Так что в этом смысле инквизиция стояла у истоков российской науки.
Инквизитор просто взывает к дисциплинированности мысли. Как «инквизитор» я говорю: если ты не импрессионист и не пишешь эссе в жанре «мои впечатления от православия» (тут–то каждый волен впечатляться как хочет), то просто поработай с источниками.
Кстати, напомню, как булла папы Бенедикта 14 (сер. 18 века) регламентировала работу инквизитора: они не должны думать, что книга дается им на рассмотрение с намеренной целью осудить ее, они должны спокойно и беспристрастно взвешивать достоинства книги; они не долждны судить о книге с точки зрения определенной нации, школы или ордена, а должны иметь в виду основные догматы Церкви; они обязаны книгу читать всю сполна, различные места книги сравнивать ммежлду собой, неясное уразумевать из более ясного, не должны выхватывать места в книге без связи с целым, смотреть на цель, с которой говорит автор. Если заслуживающая запрещения книга принадлежит католическому писателю высокой жизни и сделавшему себе имя в литературе, хотя бы и этой книгой, то нужно запретить книгу не безусловно, а с правом издать книгу по исправлении. О предполагаемом запрещении автор должен быть извещен заранее, ему должна быть дана возможность объясниться, и его объяснения цензоры и судьи должны принять во внимание[2][2].
- Вы не боитесь, что некоторая категоричность может обидеть людей? Ведь Вы - пастырь, и они должны чувствовать тепло, любовь. А от Ваших слов иногда током ударяет...
- И пусть ударяет. Я вовсе не стремлюсь создать перед слушателями такой сентиментальный образ - «Ах, Христос, ах, терпимость, ах, милосердие». Вы помните, как обращался Сам Христос к тем, кто исказил веру отцов: «гробы окрашенные, красивые снаружи, но полные нечистот», «порождения ехиднины!». Христос говорил жестко.
Истина - совсем не то, что должно всем нравиться. Ведь Христос назвал христианство «солью земли». Соль высыпается на здоровую землю или на больную? Человечество в духовном смысле несомненно больно. Вы сами понимаете реакцию больного организма, когда на его больное место соль еще сыплют. Так что нет ничего удивительного в том, что почти все апостолы кончили жизнь мученически.
Проповедник всегда вносит разделение. Я, входя в каждую аудиторию, вношу туда разделение. Почитайте «Деяния Aпостолов». Там все по одному сценарию происходит. Приходит апостол Павел в какой-нибудь город, идет в иудейскую синагогу и начинает там проповедовать о Христе. Евреи берут камни, избивают его, изгоняют, стремятся убить. В общем, переполох страшный. Потом часть из них задумывается: подождите, в проповеди этого Павла что-то есть, что-то необычное было в этом Иисусе, Которого проповедовал этот странник. И они тайком ищут Павла, идут к нему, беседуют и отходят от синагогального большинства. Так потихоньку основывалась христианская Церковь. Затем Павел идет в следующий город, там все повторяется. То есть проповедь - это почти всегда разделение. Когда я вхожу в аудиторию, я вполне понимаю, что там, может быть, всего несколько душ, которые могут раскрыться.
