«Внимание! Высокое напряжение! Работает система электронного конвоирования. Вход строго по звуковому сигналу».
Металлический голос в который раз заставил его вздрогнуть и втянуть голову в плечи. Теперь главное не замешкаться и не споткнуться — ударит током.
Раздался писк «зуммера». Вперед!
Игорь размеренно зашагал по узкому коридору к чернеющей двери контрольной камеры.
Ровно двадцать пять шагов — и вот он уже внутри. Странно, за шесть лет здесь ничего не изменилось. Даже запах тот же: смесь «ароматов» гниющего дерева и жженой резины…
Вновь ожил динамик на потолке.
— Заключенный номер две тысячи сто пять доставлен.
— Вас понял. Бокс девять. Систему отключаю.
— Встать! Подойти к перегородке. Фамилия?
— Ветров.
Совершенно бессмысленный вопрос. Фамилия и номер заключенного, а также название статьи крупными черными буквами нанесены с обеих сторон оранжевого тюремного комбинезона, снимать который до отбоя категорически запрещено.
Игорь поднялся, сделал два шага вперед и привычным движением протянул скованные запястья в автоматически раскрывшееся узкое «окно».
Офицер равнодушно взглянул на него через разделяющую их решетку и, щелкнув чек-контроллером, снял наручники.
— Раздевайся!
Игорь постоял несколько секунд, ожидая команды получить контейнер с «защиткой», но, так и не дождавшись, начал медленно расстегивать комбинезон.
Неужели этот день всё-таки наступил?
Сложив оранжевый «костюм» на узкую скамью таким образом, чтобы надпись «РАЗБОЙ» оказалась сверху, он остался почти голый и нетерпеливо посмотрел сквозь стальную сетку.
Процедура освобождения почему-то совсем не походила на то, как её многократно описывали бывалые зэки: выдача защитной формы, подписание Акта, сопровождение сначала через «Колизей», затем через «карантинку» к Воротам, а уже там…
Офицер отвернулся от перегородки и, казалось, тоже чего-то ждал.
— Заходите, — произнес он, наконец, куда-то в сторону, и Игорь увидел, как в помещение бокса вошла молодая женщина в крупном, не по размеру, спецназовском бронежилете, черной брезентовой униформе и легком пластиковом шлеме, какие носят надзиратели.
В одной руке она неловко держала хлыст-электрошок, явно полученный несколькими минутами ранее от дежурного по режиму, а в другой — небольшое устройство, похожее на цифровой слайдшутер.
Женщина молча приблизилась к решетке и, замерев, принялась разглядывать Игоря, словно это был не человек, а экзотическое животное.
Прекрасная незнакомка с планеты живых. Фантом. Гостья из параллельного мира. Который называется Свобода.
— У вас только десять минут, — негромко проговорил офицер. — Ровно в полдень я обязан выпустить его за периметр.
— Да, конечно, — одними губами произнесла гостья и направила слайдшутер на Игоря. — Кто это?
— Заключенный Ветров. Тридцать четыре года. Статья двести двадцать — «Разбой», — монотонно заговорил офицер, глядя на экран монитора. — Срок — восемь лет. Получил от Палаты «Кредит доверия», отсидел только шесть. Освобождается сегодня.
— Опасен?
— Да. Впрочем, как и все они. Две попытки побега, нападение на контролера, драки… Ничего особенного.
— Драки и — тем не менее, «Кредит доверия»? — женщина покачала головой и подняла шутер повыше. — Добавьте свет, пожалуйста.
— Пожалуйста, — надзиратель пощелкал тумблерами. — Что-нибудь ещё интересует?
Он приблизился к перегородке вплотную и достал сигареты.
— Не возражаете?
— Нет. Скажите, что это за мелкие шрамы у него по всему телу?
— Вертикальные? Следы от «электрошока». Иногда, знаете, трудно рассчитать силу удара, вот «шипом» и рассекли…
— Понятно. А эти два?
— Не могу сказать. Вероятно, драка. Хотя, судя по форме, возможно, и попытка самоубийства. Здесь мало кто не пытается…
— Почему он голый?
— Когда вы закончите, я выдам ему защитную форму. Она нужна, чтобы довести заключенного до Ворот в целости и сохранности.
— Ему может что-то угрожать?
— Видите ли… Конвою предстоит пройти через «Колизей», а там…
— Что это?
— Внутренний двор между блоками «Сектора 2». В блоках содержатся «приговоренные к вечности», а у них есть право смотреть во двор из окон. Когда ведут заключенного из других секторов, то из этих окон в него летят всевозможные предметы.
— Ничего себе обычаи… Неужели так трудно навести там порядок?
— Проще каждый раз выдавать «защитку», чем проводить многочасовые воспитательные акции. К тому же, они всё равно будут бросать. У вас — все вопросы?
— Почти. Я могу поговорить с ним?
— Попробуйте. — Офицер закурил и посмотрел на часы. — Только недолго.
— Хорошо. Я и не собиралась долго… Как вас зовут? — обратилась она к Игорю.
Повисла пауза.
— Если хочешь, можешь ответить, — кивнул надзиратель. — Ты почти свободный человек.
— Меня зовут «номер две тысячи сто пять», — негромко произнес Игорь. — А вас?
— Меня… — женщина слегка нахмурилась. — Габриэла. Габриэла Кассель. Совет директоров компании «Легал Джойл Форс», гражданское содействие исправительной реформе.
— Ищите кого-нибудь на должность секретаря?
— Господин Ветров, вы отбыли шестилетний срок в федеральной тюрьме «Полигон-2000», уголовно-исполнительном учреждении нового типа. Кем вы себя сейчас ощущаете?
