1 (13) января 1898 г. Ницца.
Вчера накануне Нового года какое-то русское семейство из Канн (Cannes) прислало мне цветов, и теперь у меня в комнате стоит аромат. Нового года не встречал, лег в 11 часов. Сегодня утром консул прислал бутылку старого вина (1811 года). С новым годом, с новым счастьем! Погода опять очень хорошая. Здоровье мое по обыкновению великолепно, хотя я и далеко не так толст, как вышел на фотографии. Вчера возил я А. А. Хотяинцеву в Монте-Карло и показывал ей рулетку, но она, как вообще женщины, лишена того хорошего любопытства, которое так двигает мужчин, и на нее ничто не производит впечатления. Одета она в то же платье, в каком была в Мелихове. Среди русских, обедающих в Pension Russe, она самая интеллигентная, даже сравнивать нельзя.
Нового ничего нет. Все благополучно. Низко всем кланяюсь.
А. Чехов.
На обороте:
Марии Павловне Чеховой.
Лопасня, Московск губ.
Russie via Moscou.
1 (13) января 1898 г. Ницца.
Вот Вам выдержка из письма одной особы женского пола, обладающей большим литературным вкусом: "Понравился мне очень рассказ Шавровой в последней книжке "Рус мыс ". По-моему, она стала очень хорошо писать, совсем не по-бабьи".
С новым годом, с новым счастьем!
На конверте:
Москва.
Елене Михайловне Юст.
Пречистенка, д. Борщовой, кв. 3 (Шавровых).
Moscou. Russie.
Cher maоtre.* * дорогой учитель (франц.)
2 (14) января 1898 г. Ницца.
Дорогой Ефим Зиновьевич, Вы пишете о "Курьере", о рассказах, но ни слова о том, как Вы поживаете, как Ваше здоровье (одышка и большой живот) и весело ли Вам в эту зиму. Что у Вас нового?
"Курьер" я получаю и читаю с удовольствием. Я догадывался, в чем дело, и мысленно благодарил Вас и собирался писать Вам и не написал только потому, что не знал Вашего адреса. Газета хорошая; прошу высылать мне ее и после Нового года.
Видите, я все хожу вокруг и около и не знаю, что ответить Вам насчет рассказов. Те рассказы, которые были напечатаны в "Русских ведомостях", написались случайно, без заранее обдуманного намерения. Здесь в Ницце, где нет своего стола и где так мешают работать (то хорошая погода, то скучные люди), нельзя работать, как дома и как хочется, и нельзя во всяком случае давать никаких обещаний - ибо все равно их не исполнишь. Я обещал Соболевскому давать каждый месяц по рассказу - и едва ли дам еще что-нибудь раньше лета. Лень одолела, думаю об Алжире, а тут еще, как Дамоклов меч, висит обязательство (у меня на лбу выступил холодный пот), которое давит меня, обязательство, во что бы то ни стало, дать в начале этого года одну повесть в "Русскую мысль", другую в "Cosmopolis"…
Впрочем, поговорим о сем на свободе летом. Надеюсь, что в этом году Вы будете жить в Васькине. То, что Вы прошлым летом не жили в Васькине, я считаю положительно ошибкой. Лето было чудесное, и даже женского пола было много, и Ваш студент наверное остался бы очень доволен.
В Ницце я пробуду еще до начала февраля (ст. ст.), Ваше письмо еще застанет меня здесь, если Вы мне, по свойственной Вам доброте, напишете про себя и про Москву. Из Ниццы я поеду в Африку, потом опять в Ниццу, затем в Париж и домой.
Евдокии Исааковне и детям нижайший поклон и поздравление с новым годом, с новым счастьем. Крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
2 янв. На конверте:
Москва.
Ефиму Зиновьевичу Коновицеру.
Пименовский пер., д. Коровина.
Moscou. Russie.
3 (15) января 1898 г. Пицца.
3 янв.
Многоуважаемый Федор Дмитриевич, посылаю Вам рукопись. Пожалуйста, пришлите корректуру, так как рассказ еще не кончен, но отделан и будет готов лишь после того, как я перепачкаю вдоль и поперек корректуру. Отделывать я могу только в корректуре, в рукописи же я ничего не вижу.
В рассказе немного менее печатного листа. Скажите, чтобы мне прислали корректуру на тонкой бумаге, так как возвращать ее придется не бандеролью, а в письме. Здесь на почте не принимают русских печатных произведений, направляемых в Россию.
Поздравляю Вас с новым годом и желаю всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
2216. A. C. СУВОРИНУ
4 (16) января 1898 г. Ницца.
4 янв.
Вот моя программа: в конце сего января (ст. ст.) или, вернее, в начале февраля я поеду в Алжир, в Тунис et c ra, потом вернусь в Ниццу, где буду поджидать Вас (Вы писали, что приедете в Ниццу), затем, пожив здесь, поедем вместе в Париж, буде пожелаете, и оттуда на поезде "молния" в Россию праздновать Пасху.
Ваше последнее письмо пришло сюда распечатанным.
В Монте-Карло я бываю очень редко, раз в 3-4 недели. В первое время, когда здесь были Соболевский и Немирович, я поигрывал, весьма умеренно, на простых шансах (rouge et noir)* и привозил домой то 50, то 100 франков, потом же игру эту пришлось бросить, так как она меня утомляет - физически.
Дело Дрейфуса закипело и поехало, но еще не стало на рельсы. Зола благородная душа, и я (принадлежащий к синдикату и получивший уже от евреев 100 франков) в восторге от его порыва. Франция чудесная страна, и писатели у нее чудесные.
Под Новый год я послал Вам поздравительную телеграмму. Думаю, что она дошла не вовремя, так как на почте было скопление телеграмм, - думаю так и потому на всякий случай поздравляю Вас еще раз письменно.