Анатолий Федорович Кони
ПЕТЕРБУРГ. ВОСПОМИНАНИЯ СТАРОЖИЛА
МЕМУАРЫ
Не один Петербург настоящих дней - пустынный, безжизненный и "оброшенный", - но и тот огромный и густо населенный, роскошно обстроенный город, полный торгового и уличного движения, каким он был перед злополучной войной до 1915 года, во многом отличается от Петербурга с начала пятидесятых до половины шестидесятых годов, не только своим внешним видом, обычаями и условиями жизни, но даже и названием.
Историческое имя, связанное с его основателем и заимствованное из Голландии, напоминающее "вечного работника на троне", заменено, под влиянием какого-то патриотического каприза, ничего не говорящим названием Петрограда, общего с Елизаветградом, Павлоградом и другими подобными. Старый город Святого Петра иногда возникает в памяти старожила в своем прежнем оригинальном виде, и хочется, "перебирая четки воспоминаний", пройти по нему с посетителем и познакомить его с этими, отошедшими в область безвозвратного прошлого, воспоминаниями.
Перед нами Знаменская площадь и вокзал ПетербургскоМосковской железной дороги, за постепенной постройкой которого в конце сороковых годов с жадным вниманием и сочувствием следил Белинский, живший на берегу Лиговки близ Невского, в небольшом деревянном доме, выходившем окнами на строящееся здание. Проведение нынешней Николаевской железной дороги в начале пятидесятых годов составляло событие государственной важности. Первоначально ее предполагалось вести через Новгород, но Николай I провел прямую линию между Петербургом и Москвой и приказал строить дорогу, руководствуясь ею, не стесняясь никакими препятствиями. Оставшийся в стороне от большого движения Новгород захирел и стал, в сущности, лишь памятником старины в своих церквах, монастырях и урочищах, к которому недаром Добролюбов обратился со словами:
"Все гласит в тебе о прошлом, вольной жизни край! - даже мост твой с надписаньем: "Строил Николай".
Быть может, на решение Николая I подействовали и тяжелые воспоминания о Грузине (усадьба Аракчеева) и о бунте военных поселян. С открытием дороги, постройку которой охарактеризовал в своих скорбных стихах Некрасов, забыто и запустело старое шоссе между Петербургом и Москвой, по которому прежде было большое почтовое движение и на котором была станция, прославившаяся в нашем кулинарном деле пожарскими котлетами. Николаевская дорога была по времени сооружения второю в России. Первою построена Царскосельская железная дорога, как кажется, третья, по времени, в Европе. Первая была между Нюрнбергом и Фюртом; вторая - между Парижем и Версалем, и на ней произошло первое тяжелое железнодорожное несчастье от свалившегося под насыпь и объятого пламенем поезда.
У нас публика относилась с недоверием и страхом к новому средству сообщения. Бывали случаи, что остановленные у переездов через рельсы крестьяне крестили приближавшийся локомотив, считая его движение нечистой силой.
Для обращения этих страхов в более веселое настроение первые месяцы впереди локомотива устраивался заводной органчик, который играл какой-нибудь популярный мотив.
Вагоны третьего класса на Царскосельской дороге, до начала шестидесятых годов, были открытые с боков, что представляло некоторую опасность для глаз пассажиров от летящих из трубы искр. Управляющий движением этой дороги отличался большой оригинальностью - говорили, что на его визитных карточках было напечатано: "Directeur du chemin de fer de Petersbourg a Tzarskoye Selo et retour" [Директор железной дороги Петербург Царское Село и обратно (фр.)].
Посередине железнодорожного пути между Петербургом и Москвой находилась станция Бологое. Здесь сходились поезда, идущие с противоположных концов, и она давала, благодаря загадочным надписям на дверях "Петербургский поезд" и "Московский поезд", повод к разным недоразумениям комического характера. Движение было сравнительно медленное: почтовый поезд шел тридцать часов, причем всех интересовал и тревожил переезд по Веребьинскому мосту, перекинутому через Волхов на очень большой высоте и покоившемуся на сложных деревянных устоях. Вагоны не имели отдельных купе и женских отделений. Места первого класса состояли из длинных кресел, раскидывавшихся на ночь для сна пассажиров. Билеты представляли длинный лоскут бумаги с наименованием станций. Кондуктора носили военную форму и особые каски. Перед отправлением поезда звонили три раза, затем наступало томительное молчание, раздавался зычный голос обер-кондуктора "готово?", за ним следовал свисток, поезд дергался для испытания трудоспособности локомотива и двигался наконец в путь.
С таким поездом приезжает впервые в Петербург ожидаемый мною посетитель, сгорающий нетерпением познакомиться с "Северной Пальмирой", в ее подробностях и особенностях, и мы начинаем наше странствование по городу.
Знаменская площадь обширна и пустынна, как и все другие, при почти полном отсутствии садов или скверов, которые появились гораздо позже. Двухэтажные и одноэтажные дома обрамляют ее, а мимо станции протекает узенькая речка, по крутым берегам которой растет трава.
