Горизонт озарялся вспышками взрывов. Грохотало так, что аж стекла дребезжали. Ночная темнота перестала нести в себе первоначальный смысл, было светло практически так же, как днем. В небе носились истребители, вспыхивали яркие облачка. Местное население оказалось очень темпераментным и сейчас грызлось с эфиопами. Правда, военные действия не принесли результатов и теперь шли на территории Сомали.
Скорее всего сомалийцы потерпят поражение. Все шло именно к этому. Их многократно предупреждали на сей счет, когда они целой делегацией появились в Москве. Теперь же все советские специалисты срочно эвакуировались из этой страны, оборудование вывозилось, все связи разрывались.
К пятерым ученым, ожидающим эвакуации, подбежал майор Терентьев, оглядел людей, вздрагивающих от близких взрывов, и участливо поинтересовался:
– Как вы? Никто не ранен?
– Все в порядке, – ответила за всех Наталья Петровна Симонова, пожилая женщина, профессор биологии. – Но когда же нас заберут из этого ада? Оборудование вывезли, людей что-то не торопятся.
Майор оглянулся в ту сторону, откуда пришел, и успокоил своих подопечных:
– Потерпите, скоро должен прибыть транспорт. Только, товарищи ученые, хочу сразу вас предупредить, что ехать придется не в автобусе, а на броне БТР.
– Ничего, товарищ военный. – Петр Сергеевич Тихонов, специалист по химическому вооружению, уже в годах, вздрогнул от особенно громкого взрыва. – Пусть так, мы согласны потерпеть, лишь бы уехать отсюда.
Мимо проехал советский танк, проследовала рота морского десанта, в небе оглушительно проревел истребитель, пронесшийся слишком низко. Стекла наземной части лаборатории едва не вылетели из рам. Горизонт осветился очередной серией вспышек, донесся какой-то непонятный рев. Мощно загрохотал пулемет.
Петр Сергеевич поежился, бросил испуганный взгляд на небо и спросил у майора:
– А как дела в Могадишо, товарищ военный? Всех вывезли?
Терентьев мрачно усмехнулся и сообщил:
– Морской десант высаживать пришлось. Сомалийцы совсем обнаглели. Огни на взлетно-посадочной полосе отключают, наши самолеты в итоге садятся в полной темноте. В общежитиях все стекла переколотили, трех специалистов жутко избили, пришлось в реанимацию отправлять. Толпы погромщиков бегают по столице и ведут себя почище средневековых дикарей. Таможенники вообще звереют, придираются к вылетающим и заставляют снять всю одежду, мотивируя это тем, что наши граждане вывозят наркотики и запрещенное оборудование. Много унижений приходится выдерживать. А все почему? Да потому что мы отказались сомалийцев в войне поддерживать.
Ученые дружно вздрогнули от близкого взрыва, сбились в кучу, косясь на приближающиеся боевые действия.
Майор продолжил:
– Поговаривают, что здесь останутся шестеро наших дипломатов. Ровно столько, сколько сомалийцев в Москве. Идиоты, возомнили, будто смогут что-то нам противопоставить!.. Столицу их за два часа боя взяли, гарнизон разбежался весь. Какие из них вояки? Только исподтишка ударить могут да на Эфиопию зубы скалить. Идиоты, не иначе.
Петр Степанович Горохов, самый молодой из всех пятерых, но уже защитивший докторскую диссертацию, был в таком же настроении, что и майор.
– Надо было их с самого начала на место поставить! – мрачно заявил он. – Не было бы сейчас такого бардака. Почуяли выгоду, полезли в Эфиопию, вооружившись с нашей помощью. А теперь? Они выгоняют всех советских специалистов со своей земли, кричат и бьют стекла. Что за люди? Обучили их всему, бронетехнику дали! В итоге приходится бросать все разработки и спешно уезжать домой.
Рядом что-то оглушительно взорвалось. Несколько стекол не выдержали звукового удара и с треском раскололись на мелкие кусочки. Ученые аж присели от неожиданности. В небе опять мощно проревел истребитель, который летел так низко, что казалось, будто он врежется в здание на полной скорости.
Иван Григорьевич Смагин, специалист по боевым отравляющим веществам, низенький и лысоватый, стряхнул с рубашки осколки стекла и возмутился:
– Да когда же это кончится?! Еще пять дней назад и речи не шло о какой-то стрельбе, а сейчас!.. Того и гляди зацепит!
Майор закурил, пытаясь унять нервы, и попробовал успокоить ученых:
– Потерпите, немного осталось. Скоро приедет борт, вас отсюда заберут. Уже к утру на нашем корабле будете.
– А нам дадут доехать, товарищ военный? – Симонова с тревогой посмотрела на вспышки у горизонта. – По дороге не нападут?
Майор и сам не знал, что могло приключиться по дороге, но уверенно ответил:
– Все будет в порядке. С бронетранспортером прибудет сопровождение. Ничего страшного по пути до побережья не случится, товарищи ученые. Все вы в целости и сохранности вернетесь домой. Через пару недель уже в Москве будете, а то и гораздо раньше.
– Хотелось бы верить. – Пятый ученый, Иван Григорьевич Дягилев, старше всех, но и самый опытный в химических делах, тоже закурил, нервничая, как и майор. – На побережье вроде бы пока тихо. Наш флот разогнал всех недовольных.
– Да, урок был знатный. – Майор усмехнулся. – Пять кораблей потопили, остальные даже стрелять не стали, так разбежались. В Баб-эль-Мандебском проливе пока шалят, но тоже скоро получат по шее, нарвутся на замаскированный боевой корабль. Недолго осталось.
