Ника вернулась в дурном расположении духа. Выложила на стол диктофон, бросила: "Она врет", и скрылась в своей комнате. Игнат повертел в руках электронную игрушку, колеблясь между желаниями выслушать свидетельские показания жены подозреваемого и выяснить, что нашло на помощницу, понял, что состояние Ники волнует его больше, и пошел за ней следом.
Она сидела на подоконнике, подтянув колени к груди, и скользила невидящим взглядом по бесконечным крышам.
– Что-нибудь случилось?
– Нет.
– Тогда почему у вас такой хмурый вид?
Вместо ответа – раздраженное движение плечами. Игната взяла досада. Где ты, благословенная эпоха, когда гениальные сыщики пользовались всеобщим почтением, могли позволить себе любые чудачества – от употребления кокаина и морфия до выращивания роскошных усов и орхидей – и тем не менее оставались божествами для помощников, прославляющих своих эксцентричных друзей и боссов в нескончаемых мемуарах? Нынешние сыщики, желающие признания, вынуждены прославлять себя самостоятельно. А от нынешних помощников не то что восхищения, простого ответа на простой вопрос не дождешься!
– Ника, вам никогда не приходило в голову, что у меня тоже может быть плохое настроение и приступы отвращения к ближнему? Почему же только я верчусь вокруг вас, когда вы дуетесь? Почему бы нам иногда – разнообразия ради – не поменяться местами?
Ника неохотно оторвалась от созерцания панорамы мегаполиса и перевела взгляд на шефа.
– Я могу говорить только за себя, Ганя. Я не верчусь вокруг вас, потому что центр моего мира и его же ось вращения – я сама. По-моему, это естественно. И я искренне не понимаю, почему у вас это устроено иначе. Вы-то сами знаете, зачем вокруг меня вертитесь?
Игнат молча вышел и вернулся к диктофону. Еще бы он не знал! Центр его мира – тайны и загадки. А Ника – воплощенная загадка. Женщина без прошлого, без возраста, биографии, профессии и даже без имени. Никой он назвал ее сам: имя показалось ему удачным псевдонимом для женщины, которую НИКАК не звали. Он нашел ее три года назад (эта история описана в новелле Игнатия Герца "Кровь на песке") – связанную, избитую, в беспамятстве. По некоторым причинам (см. там же) ему нельзя было обращаться к представителям закона, поэтому Игнат отвез ее к себе и вызвал частного врача, которому заплатил небольшое состояние – не столько за осмотр и консультацию, сколько за молчание. Девушка скоро пришла в себя, но на попытки своего спасителя заговорить с ней не реагировала. Лежала пластом и молча таращилась в потолок. Больше месяца Игнат ее выхаживал: перевязывал, кормил с ложечки, носил в ванную. К концу пятой недели она встала, сама дошла до ванной комнаты и даже ответила на его вопрос.
– Не спрашивайте меня. Я ничего не помню. Правда. Совсем ничего.
Еще месяц она безмолвной тенью слонялась по его пентхаусу, временами брала и читала книги, временами – смотрела телевизор, но по большей части сидела на подоконнике отведенной ей комнаты и глазела в окно. А однажды пришла к Игнату в кабинет и сказала, что хочет отрабатывать свой хлеб. Не возьмет ли он ее к себе в помощницы?
Нельзя сказать, чтобы Игнат пришел в восторг. По характеру он был отшельником, одиночкой, и работать привык один. Конечно, помощники у него были: питая отвращение к социальным контактам и нуждаясь при этом в информации, он часто нанимал журналистов, актеров, пенсионеров, студентов и прочих фрилансеров для сбора нужных ему сведений. Но нанимал через интернет, а расплачивался со своими агентами через банкомат, информацию же (в виде цифровых фото и звукозаписей) ему присылали по электронной почте. Игнат был исключительно доволен такой виртуальной формой сотрудничества и не представлял себе иных форм. Сработается ли он с женщиной, которую видит каждый день? До тех пор его общение с Никой, по сути, сводилось к нескольким фразам: "Добрый день! Как вы себя чувствуете? Память не возвращается?" "Здравствуйте. Спасибо, неплохо. Нет, с памятью все по-прежнему". Но если они будут вместе работать, все может измениться. Не случится ли так, что общения будет больше, чем Игнат способен вынести? Кроме того, какая помощница выйдет из Ники? Сможет ли женщина, ничего о себе не знающая, вступать в разговоры с людьми, внушать им доверие, вызывать на откровенность?
Однако, несмотря на сомнения, Игнат согласился. Как ни оберегал он свое уединение, возможность разгадать загадку этой женщины привлекала его сильнее. Может быть, занявшись делом, Ника задействует дремлющие отделы мозга и разбудит память.
Его расчеты не оправдались. Прошло больше трех лет, но Ника оставалась все такой же загадкой. Кем она была в прошлой жизни? Где жила? Чем занималась? В какой семье выросла? У Игната по-прежнему не было не только ответов, но даже гипотез.
Но и страхи его оказались напрасными. Деловые отношения с Никой лишних эмоциональных затрат от него не потребовали. Она молча выслушивала задание, кивала, брала диктофон и/или фотокамеру и на несколько часов исчезала из дома, а по возвращении так же молча выкладывала добычу на его стол. Если у Игната возникали вопросы, Ника отвечала на них коротко и по существу, не перегружая босса ненужными деталями. Кроме того, сборщиком информации Ника оказалась прекрасным. Слушая диктофонные записи ее бесед с разными людьми, Игнат не мог отделаться от навязчивой мысли, что взял в помощницы ведьму. Ника не льстила, не задабривала, не кокетничала, не угрожала – просто задавала вопросы. Но все собеседники как один отвечали пространно и охотно, точно восходящие шоу-звезды, дающие интервью маститому журналисту. Может быть, на них действовала аура тайны, окружающая Нику, ее бесстрастный, словно бы обращенный внутрь взгляд. Может быть, они бессознательно рассчитывали своей откровенностью вызвать ее на ответную откровенность. Как бы то ни было, но все ее "интервьюируемые" делались поразительно словоохотливыми. И это играло Игнату на руку.
