Рецензенты: Е. Н. Басовская — доктор филологических наук, профессор; В. С. Парсамов — доктор исторических наук, профессор
Научный редактор: О. И. Киянская — доктор исторических наук, профессор
Консультант: А. П. Кожарин
Корректор О. Н. Картамышева
Компьютерная верстка Ю. А. Боркуновой
Оформление обложки Ю. А. Боркуновой
Авторы выражают благодарность коллегам, оказавшим неоценимую помощь: Т. М. Горяевой, О. И. Киянской, Н. В. Петрову, М. П. Одесскому, В. Г. Перельмутеру, С. Г. Шеховцову, Н. Н. Штевниной, Г. А. Элиасберг.
Книга издана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России (2012–2018 годы)»
Издание не подлежит маркировке в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 1 ФЗ № 436-ФЗ
© Бит-Юнан Ю. Г., Фельдман Д. М., 2017
* * *
Эта книга — третья часть монографии, посвященной жизни и творчеству В. С. Гроссмана, одного из наиболее известных русских писателей XX века.
Первая часть впервые опубликована нашим издательством в 2015 году. Там анализировались неисследованные проблемы биографии Гроссмана. Установлено, что он в довоенные и послевоенные годы оказался, можно сказать, в эпицентре литературных и политических интриг высших партийных функционеров. Ареста избежал чудом.
При исследовании биографических проблем авторы воссоздают историко-политический контекст сталинской эпохи. Речь идет о юности Гроссмана, его становлении как писателя, начальных этапах стремительной литературной карьеры и, наконец, интриге, связанной с романом о Сталинградской битве — «За правое дело».
Выпущенная нашим издательством в 2016 году вторая часть монографии — о создании романа «Жизнь и судьба». Его рукопись была конфискована сотрудниками КГБ СССР в феврале 1961 года.
Первое книжное издание гроссмановского романа вышло за границей почти двадцать лет спустя. С тех пор он переведен на европейские языки, многократно опубликован, признан классикой мировой литературы.
Историю создания романа «Жизнь и судьба» многократно описывали мемуаристы и литературоведы. Но, как доказали авторы данного исследования, она была «мифологизирована» — сообразно различным политическим установкам. То же самое можно сказать и о жизнеописаниях Гроссмана.
Автор романа, ныне признанного классикой мировой литературы, так и не увидел его напечатанным. Слава пришла через двадцать лет после смерти Гроссмана.
Третья часть предлагаемой вниманию читателей монографии — анализ истории публикации романа за границей и в СССР. Как доказывают исследователи, она тоже «мифологизирована» — сообразно политическому контексту.
В третьей части монографии авторы исследуют как историю публикации романа «Жизнь и судьба», так и ряд связанных с ней советских литературных скандалов, получивших международную известность. Особое внимание уделено проблемам, которые ранее считались решенными, — текстологии публикаций, полемическому характеру осмысления гроссмановского наследия и, соответственно, политическому контексту 1960-х — 2010-х годов.
При подготовке этого издания использованы материалы Российского государственного архива литературы и искусства, Российского государственного архива социально-политической истории, Российского государственного архива новейшей истории, Центрального архива Федеральной службы безопасности.
Часть I. Акции устрашения
История публикаций романа «Жизнь и судьба» не раз характеризовалась мемуаристами и литературоведами. Причем хронологически исходной точкой повествования всегда была дата первой отправки рукописи за границу.
Сначала и не могло быть иначе. Роман публиковался с 1975 года, но лишь девять лет спустя Войнович на Франкфуртской книжной ярмарке впервые рассказал журналистам, что это он изыскал способ отправить гроссмановскую рукопись заграничным издателям.
В печати не критиковали версию, предложенную Войновичем. Подразумевалось, что эмигрант не должен объяснять, от кого и когда он получил рукопись, если не был знаком с Гроссманом. Очевидными считались причины умолчания.
Мемуары Липкина о Гроссмане изданы в 1986 году. Но там по-прежнему не объяснялось, каким образом переправлен крамольный роман за границу и почему не попал туда раньше.
Более того, акцентировалось, что Липкин не имеет отношения к заграничным гроссмановским изданиям. Он еще и упрек сформулировал: «Было бы лучше, если бы люди, каким-то образом сохранившие роман, нашли в себе смелость позаботиться о рукописи раньше».
Свою версию Липкин, как выше отмечено, опроверг в 1989 году. Не без пафоса заявил в напечатанном парижской газетой послесловии к мемуарам: «Моя жизнь сложилась так, что ее, эту жизнь, новая эпоха гласности и демократии наполнила особенным светом. Я должен об этом рассказать, чтобы прояснилась загадка опубликования романа В. С. Гроссмана»[1].
Читатели-современники понимали, что имел в виду мемуарист, говоря о «новой эпохе гласности и демократии». Такое пропагандистское клише в СССР уже традиционно соотносилось с деятельностью М. С. Горбачева, четвертый год занимавшего пост генсека.
Затем Липкин напомнил, что в мемуарах упрекнул не решавшихся отправить гроссмановскую рукопись за границу. И пояснил: «Это был упрек самому себе».
