Падшие, но милые созданья…

Падшие, но милые созданья…

В начале прошлого века дома терпимости Петербурга были укомплектованы девушками из Азии, Африки, Южной Америки, и можно было увидеть разнообразные сцены, изображающие порок с экзотическими лицами…

Жанр: Документальная литература
Серия: Очерки по истории сексуальных отношений
Всего страниц: 3
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Падшие, но милые созданья… читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Михаил Окунь

Падшие, но милые созданья…

8 октября 1843 года был издан высочайше утвержденный указ об учреждении в Петербурге, при Медицинском департаменте Министерства внутренних дел, первого в России особого Врачебно-полицейского комитета для надзора за женщинами, промышляющими развратом. Таким образом, произошел переход к эпохе контроля и регламентации продажной любви, а по сути – ее официального разрешения. В следующем году подобный комитет был учрежден в Москве, позднее – в Киеве, Одессе, Варшаве и ряде других губернских городов.

В год своего образования комитет выявил в Петербурге четыреста женщин, занимающихся проституцией. В том же, 1843 году, их количество возросло до девятисот, а затем неуклонно увеличивалось: 1852 г. – 1075, 1853 г. – 1374, 1868 г. – 1897, к 1 января 1869 г. – 2281, 1883 г. – около 3500.

Интересны следующие статистические данные: в 1853 году жителей обоего пола в Петербурге числилось около 525 тысяч, так что на 381 петербуржца приходилась одна проститутка. Предложение, в общем-то, превышало спрос. Заметим, что Москва по этому показателю более чем в пять раз опережала столицу Российской империи – там на тысячу жителей приходилось пятнадцать проституток.

Зарегистрированные во Врачебно-полицейском комитете девицы превратились в так называемых поднадзорных, что означало легализацию их прежних занятий. У них изъяли паспорта, выдали бланки (пресловутые «желтые билеты») и обязали регулярно являться на медосмотры.

Глава Министерства внутренних дел граф Л. А. Перовский поначалу намеревался сосредоточить всех девиц в специальных заведениях, и в 1841 году появились правила для содержательниц и обитательниц борделей, просуществовавшие до 1861 года, когда в «Табель о проституции» внесли дополнения.

Однако вскоре стало ясно, что идея господина министра – утопия. Значительная часть проституток в борделях жить не пожелала. Обитательницы домов терпимости в списках комитета стали числиться как «билетные», а живущие вольно – как «бланковые».

Оставалась, однако, и тайная проституция, ибо далеко не все хотели регистрироваться в комитете или могли сделать это по возрасту (бланки выдавали с 17 лет, к работе в борделе допускали с 21 года). Сюда же входил и особый вид торговли телом, бурно развившийся в Петербурге в 10-х годах ХХ века – проституция детская.

Общественность сразу обратила внимание на то, что существование комитетов как бы входит в противоречие с законом. С одной стороны, законодательное запрещение «непотребства», с другой – его административное разрешение. Падшую женщину оставляли без паспорта – даже при переезде из города в город ей его не возвращали, а выписывали проходное свидетельство. А, как известно, во все времена в России человек без паспорта человеком как бы вообще не числился.

И вновь разгорелся давний спор аболиционистов (так когда-то называли сторонников движения за отмену рабства в Америке, а теперь это наименование приняли противники всякого социального контроля над проституцией) и регламентистов, требующих самого строгого подчинения проституток особым мерам надзора.

Врач Калинкинской больницы Б. И. Бентовин в своей книге «Торгующая телом» (1910) писал:

«Впечатление получается неизменно такое, что законодательная власть всячески открещивается от своей солидарности с деятельностью врачебно-полицейских комитетов». И далее: «Такое милостивое внимание «начальства» (имеются в виду комитеты – М.О.) должно быть истолковано серой, неинтеллигентной средой не иначе как в смысле дозволенности и даже желательности привлечения к проституции свежих элементов. Не раз при мне проститутки высказывали следующую мысль: «Значит, мы нужны, если с нами так возятся и комитет, и смотрители, и врачи, и полиция… А набирают нас без всякой задержки… Плепорции нет… Приходи, наша сестра, сколько хочешь – всех возьмут!..»

Число публичных домов стало неуклонно расти. В 1852 году в Петербурге насчитывалось 152 борделя, в которых «работали» 884 женщины. Размещались они главным образом в районе Слоновой улицы (ныне – Суворовский проспект). В 1879 году в городе уже функционировало 206 публичных домов с 1528 проститутками.

Заведения довольно сильно разнились по уровню и, соответственно, по ценам. В основном они были весьма дешевыми, для городских низов, и к 80-м годам сосредоточились в районе Сенной площади, прилегающего к ней Таирова переулка (скандально известный «Малинник»), Большой и Малой Подьяческих улиц, Щербакова переулка («Щербаки»). Последний, мрачный, узкий и длинный, тянется параллельно Невскому от набережной Фонтанки до Забалканского (ныне Загородного) проспекта и был удобен, с одной стороны, своей укромностью, с другой – близостью к центру города. Цена услуги в подобных заведениях не превышала 50 копеек.

Иное дело – дорогие бордели (цена посещения – 15–25 рублей). В них по большей части работали выписанные из-за границы француженки, англичанки, немки, голландки, появились даже японки (хотя уже к началу ХХ века иностранок среди проституток не встречалось – город стал обходиться отечественными кадрами). И в обстановке, и в облачении контингента («национальный стиль»: «грузинская княжна», «пылкая испанка»; костюмы эпохи Директории: парики, кринолины; и даже подвенечные платья с фатой и флердоранжем) дорогие заведения разительно отличались от дешевых. Так, М. Кузнецов в своей книге «История проституции в России» (1871) описывает зеркальную спальню, «в которой посредине стоит роскошная кровать и нет никакой мебели; в спальне нет окон, она совершенно темна и освещается 50 свечами; устройство этой комнаты обошлось содержательнице почти в 7000 рублей… В этой роскошной спальне в настоящее время владычествует женщина с бронзовым цветом кожи, уроженка острова Мадеры»


Еще от автора Михаил Евсеевич Окунь
Деревенская принцесса

Какие только неожиданные местные обычаи не подстерегают путешественника в глубине Черной Африки. И часто их незнание чревато… впрочем, читатель сам узнает об этом из рассказа.


Андрогин

Из предисловия к сборнику «Ураган Фомича»«…Увиденное автором поражает своей точностью, пронзительностью. Галерея женских портретов, как говорится, „бьет по мозгам“. Те ужасы (и запретные радости) нашей жизни, о которых многие лишь слышали, проходят перед нами в этой книге. И портрет самого героя нарисован с небывалой для нашей литературы откровенностью: городской плейбой, ищущий приключений, а находящий трогательные картины настоящей жизни, существующей, оказывается и на дне.»Валерий Попов, председатель Союза писателей Санкт-Петербурга.


Я любил тебя больше

Из предисловия к сборнику «Ураган Фомича»« ...Увиденное автором поражает своей точностью, пронзительностью. Галерея женских портретов, как говорится, „бьет по мозгам“. Те ужасы (и запретные радости) нашей жизни, о которых многие лишь слышали, проходят перед нами в этой книге. И портрет самого героя нарисован с небывалой для нашей литературы откровенностью: городской плейбой, ищущий приключений, а находящий трогательные картины настоящей жизни, существующей, оказывается и на дне.»Валерий Попов, председатель Союза писателей Санкт-Петербурга.


Гамак на двоих

Случалось ли вам когда-нибудь заниматься любовью в гамаке? Все преимущества и недостатки этого ложа герой рассказа испытал на собственном опыте.


Втроем

Из предисловия к сборнику «Ураган Фомич»«…Увиденное автором поражает своей точностью, пронзительностью. Галерея женских портретов, как говорится, „бьет по мозгам“. Те ужасы (и запретные радости) нашей жизни, о которых многие лишь слышали, проходят перед нами в этой книге. И портрет самого героя нарисован с небывалой для нашей литературы откровенностью: городской плейбой, ищущий приключений, а находящий трогательные картины настоящей жизни, существующей, оказывается и на дне.»Валерий Попов, председатель Союза писателей Санкт-Петербурга.


Инкубы и суккубы

Кто такие инкубы и суккубы, чем они навредили человеку Средневековья? А может быть, продолжают вредить по-прежнему?..


Рекомендуем почитать
Бабочка в ладони

Книга Александра Ткаченко ориентирована на читателя, который, не удовлетворяясь общими рассуждениями, стремится понять — что же такое Православие применительно к его жизни? Что оно может дать ему лично? От чего защитить? В чем помочь? Автор открыто ставит эти вопросы, которые мучают множество искренне ищущих, и часто уже верующих людей. Александр Ткаченко обладает счастливой способностью говорить о сложных вещах просто и доходчиво. Благодаря такой подаче материала, серьезная книга читается легко и интересно.


Бахтале-зурале! Цыгане, которых мы не знаем

Что за народ — цыгане? Как получилось, что расселившись по всему миру, они нигде не стали своими, везде остаются на особом положении? Как изменилась их жизнь в современной России, и чем отличаются новые цыгане от новых русских? Что такое цыганский закон, цыганская правда, цыганская мораль? Откуда идет поверье, что Иисус Христос разрешил цыганам воровать и обманывать людей? В этой веселой и лиричной книге самые невероятные приключения и судьбы описаны с этнографической достоверностью. С любовью, горечью и беспощадной честностью автор изображает сцены из жизни хорошо знакомых ему цыган, преимущественно котляров.


Дело Ван Меегерена

В обыкновенной комнате самого обычного дома тихого дремотного Цюриха кипели самые невероятные, почти неправдоподобные страсти: кровь и мерзость, маниакальное тщеславие, непомерная жадность мешались с завистью, местью, жаждой разрушения. Все это здесь было, и в то же время никто никого не убивал – просто методичные швейцарцы составляли очередной том энциклопедии самых сенсационных преступлений.Мы пройдемся по страницам этого уникального издания, заглянем в мрачные бездны души человеческой «не любопытства ради, а поучения для».


Тайны памяти

Эта книга заинтересует каждого, ведь она увлекательно рассказывает о самом удивительном, что создала природа, – о мозге. О том, как он развивался, какой его отдел чем заведует и как воспринимается, кодируется и передается информация обо всем, что происходит внутри и вокруг нас, а также о памяти, творчестве, речи. О социальном и биологическом, о врожденном и приобретенном в работе мозга, о различных проблемах, которые в связи с этим возникают.


Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.


Любовное искусство Древней Индии

Любовная страсть у древних индийцев считалась «священным безумием». А потому отвергнуть женщину – значило оскорбить самого бога любви Каму…


Французская болезнь

При нашей извечной тяге к празднованию круглых дат мы в 1999 году вполне могли справить солидный юбилей – 500-летие появления сифилиса на Руси.


И с парой юных ведьмочек

Вальпургиева ночь, Брокен, шабаш ведьм… А что, если попробовать?


Жертва запретной страсти?

…Труп был уже остывшим. Над правой бровью девочки зияла большая рана неправильных очертаний. В правой руке убитой был крепко зажат клок чьих-то волос.Перед читателем – одно из самых громких уголовных дел дореволюционной России.