Появление на свет настоящего, качественного аутиста – явление редкое, не поддающееся генетическому программированию. Потому что, как утверждают специалисты, это не симптом, а комплекс симптомов.
Впрочем, семью Стравински вели уже несколько лет; с тех пор как выяснилось, что старший брат Яна, Ежи, избегает смотреть людям в глаза.
Ян тоже никогда не смотрел людям в глаза. Его беззащитное «я» выпирало из раковины обыденности, точно уязвимое тело моллюска. Своих педагогов Ян видел только на экранах мониторов – размытые контуры, бесплотный шепот искусственно приглушенных голосов.
Иногда он налеплял на себя датчики и ложился на койку, а Диагност бесстрастно фиксировал все, что касалось его физического состояния, и подбирал для диеты минеральные добавки и витамины…
Он был одним из четырнадцати курсантов Школы: каждый заперт в своей капсуле, каждый под беспристрастным и пристальным наблюдением приборов, каждый одинок и не чувствует этого.
Сам полет, по мнению Яна, мало чем отличался от тренировок. Мерцающие линии на мониторах были все такими же прекрасными, а чуть слышная вибрация пола и стен – все такой же успокаивающей. Иногда кривые начинали менять цвет и конфигурацию, это неприятно тревожило, и тогда Ян делал все, чему его научили в Школе, чтобы вернуть их в нормальное состояние. Эти изменения были единственным свидетельством того, что внешний мир существует: в остальном капсула пилота была глуха, нема и слепа. Впрочем (и этого психологи не знали, поскольку никто никогда не мог им этого рассказать), как бы ни отразился на экранах тот странный и причудливый мир искривленного пространства, по которому скользил корабль, пилот остался бы спокоен. Это люди вызывали у него панику, вгоняющую в ступор, а не чудеса Вселенной.
Время в некоторых областях Вселенной течет совсем уж странно, а порой строит причудливые петли и водовороты, такие, что никто, кроме воспитанников Школы, не сумел бы остаться в своем уме. Тем не менее ход биологических часов, раз заведенных, никогда не останавливается, и настал день, когда Яну исполнилось тридцать шесть. Для него этот день ничем не отличался от остальных, но на следующий – его капсула содрогнулась, и мягкие лапы чужого силового поля охватили ее со всех сторон.
Узоры на экранах изменились. Ян попробовал привычными манипуляциями вернуть им привычный облик, но они лишь изменились еще сильнее. Они стали такими чужими, что он не мог больше на них смотреть. Он поменял порядок расположения своих игрушек, в надежде, что это вернет утраченную гармонию мира, но не помогло. Тогда он засунул указательный палец в рот и сел неподвижно, уставясь в пространство.
Чужие силовые поля ощупывали капсулу, встроенные датчики, герметичный люк. Внутри странного объекта эти силовые поля обнаружили полость, обитую изолирующим покрытием, а внутри полости нечто с температурой выше, чем температура окружающей среды. Силовые поля дотронулись до этого нечто, и сложность обнаруженного объекта вызвала новый всплеск активности. В своем каталептическом убежище Ян мычал и страдальчески морщился; по его сетчатке пробегали слабые электрические разряды, и казалось, что кто-то смотрит ему прямо в глаза. Тогда он плотно зажмурил веки, но чужой взгляд не уходил.
