Этого мира больше не существовало.
Конечно, "не существовало" - это слишком громко сказано. Бесследно Золсер не исчез. Но он больше не был тем Золсером, который знала Лита: миром бесконечных игр, миром радостным, приветливым, где даже смерть не была настоящей. Вместо различных маленьких мирков-игр, вместо широких лугов, высоких гор, мрачных подземелий, бескрайних просторов космоса был лишь серый клубящийся туман. Он вился вокруг ног Литы, касался ее тела, и девушка чувствовала, как он касается и ее разума, стремясь принять форму ее мыслей и страхов. Таковой стала сущность Золсера, когда иссякла энергия Золотого Сердца: теперь он был лишь пустым миром, улавливающим мысли попадавших в него людей и стремящимся воплотить их в жизнь в какой-то извращенной логике, в стиле бреда, кошмарного бессвязного сна.
- Лита...
Напротив нее стоял Ичика, что, склонив голову, пристально смотрел на нее. Не было больше на его лице той мягкости, того детского любопытства и озорства, что на протяжении всей их дружбы не покидали его. Теперь он больше всего походил на свою тень. Черты лица заострились, взгляд потускнел, любопытство сменила какая-то безжизненная, болезненная грусть. Ичика стоял вроде бы твердо, но почему-то у Литы было ощущение, что в любой момент он может покачнуться и упасть.
- Ичика, - прошептала Лита. В душе ее поднимались стыд и горечь, причудливо смешанные с облегчением от того, что ее друг стоит перед ней. - Так ты жив?
Она не знала до этого момента, смог ли выжить Ичика и другие игроки после того, как энергия Золотого Сердца кончилась. Не знала и боялась возвращаться в "Игры одного сердца", не желая видеть разрушенный Золсер. Решилась лишь сейчас, когда чувство вины и сосущее ощущение неизвестности стали совсем уж невыносимыми.
- Нет, - грустно откликнулся Ичика. Безжизненный взгляд его глаз сверлил Литу и разжигал в ней чувство вины еще больше. - Я умер. Умер и стал другим. Это что-то вроде реинкарнации у людей... неизвестно, существующей или нет. Я стал человеком, Лита. - Ичика сухо, коротко рассмеялся, и что-то в его смехе насторожило девушку. - Умер, как человек, изменился, как человек... и только по-прежнему заперт здесь, как игрок. Я же не ты, Лита. Я не могу отсюда сбежать.
Что она натворила? Ичика, Золсер... они стали такими из-за нее. Из-за ее трусости, из-за того, что она испугалась смерти, того, что Золотое Сердце убьет ее, забирая энергию ее человеческой сущности, чтобы продолжать биться и давать жизнь своему миру.
- Зачем ты пришла? - Ичика сделал шаг к ней. Все же покачнулся, но как-то плавно, контролируемо. Вообще все его движения приобрели какую-то необыкновенную, почему-то пугающую плавность. - Посмотреть на то, каким стал Золсер? Какими стали игроки? - Шаг, еще шаг. - Подразнить, напомнить лишний раз, что ты свободна и можешь уйти в любой момент, а мы вынуждены продолжать существовать здесь? - Теперь он оказался рядом с Литой и смотрел на нее пристальным и грустным взглядом, таким же пугающим, как и плавность его движений. - Зачем ты пришла?
Его рука вдруг резко вытянулась вперед, и, прежде чем Лита успела что-либо сообразить, ее горло со всей силой сжали пальцы. Ичика неподвижно стоял перед ней, с тем же грустным видом смотря на девушку. Задыхаясь, Лита испуганно попыталась оторвать его руку от горла, но безуспешно: слишком крепко она его сжимала.
- Ты хоть представляешь, как это больно? - прошептал Ичика, сдавливая ее шею все сильнее и сильнее. Туман начал меняться, сквозь него проступали острые клинки, оскаленные пасти, чьи-то безумные искаженные лица. - Знаешь, как жутко жить в сумасшедшем и неопределенном мире, искажающем любую мысль и делающую ее, вот такую искаженную, реальностью? Мы блуждаем в этом тумане, и он сводит нас с ума своими образами, атакует ими каждую секунду! Он не останавливается, нас преследуют такие жуткие вещи, которые даже представить-то невозможно! Нам плохо, страшно, мы бы все отдали для того, чтобы это прекратить! Это все из-за тебя! - Голос Ичики возвысился до крика. - Из-за тебя!
- Пу... сти... - Хрипя, Лита ожесточенно впилась ногтями в его руку. Внутри нее бушевала паника, инстинкт самосохранения бунтовал, требовал спастись любой ценой. Лита вновь полоснула ногтями по руке Ичики, почти ничего не соображая от страха и нехватки воздуха. Отпусти, отпусти, отпусти!
Пальцы на горле разжались, и, кашляя, Лита упала на то, что заменяло здесь пол. Она судорожно, жадно глотала воздух.
- Ты с ума сошел, что ли?! - зло выкрикнула она, пытаясь отдышаться.
- Сошел?.. - задумчиво повторил Ичика. Он смотрел на ладонь которой только что душил Литу, и медленно сжимал и разжимал пальцы. Его голос звучал тихо, точно игрок разговаривал сам с собой. - Может быть. В моей голове туман, он проник даже туда. Все плавает, меняется, путается, нет ничего определенного. Я часть безумия, царящего вокруг, значит, и сам тоже безумие. Безумие вокруг, перетекает в безумие, порождает безумие, рождается безумием... - Ичика улыбнулся грустной и несколько жутковатой улыбкой и наконец-то взглянул на Литу. - На самом деле оно хорошее. Мы теперь живем благодаря ему.
