Василий Михайлович Песков (родился 14 марта 1930 года в селе Орлово, Центрально-Чернозёмной (ныне — Воронежской) области, СССР - ушел из жизни 12 августа 2013 года) — советский писатель, журналист, путешественник и ведущий телевизионной программы «В мире животных» с 1975 по 1990 годы.
Отец — машинист, мать — крестьянка. Окончив среднюю школу, работал пионервожатым, шофером, киномехаником, фотографом, сотрудником воронежской областной газеты «Молодой коммунар», в которой и начал свой творческий путь журналиста.
С 1956 года В. Песков — фотокорреспондент и очеркист «Комсомольской правды». Очерки Пескова проникнуты большой любовью к советским людям и русской природе.
Библиография:
«Шаги по росе» (1963) Книга очерков
«Записки фоторепортёра» (1960) Книга
«Ждите нас, звезды» (1963) Книга докум. очерков
«Белые сны» (1965) Книга
«Край света» (1967) Книга
«Речка моего детства» (1978) Книга очерков
«Просёлки» (1988) Книга очерков
«Таёжный тупик» (1990) Докум. повесть о семье староверов Лыковых
«Странствия» (1991) Книга очерков
05.01.2004 - С медведем - лицом к лицу
Виталий Николаенко.
Предновогодняя трагедия на Камчатке
Под новый год с Камчатки позвонил друг Михаил Жилин и сообщил грустную весть: «Погиб Виталий Николаенко». - «Медведь?» - «Да, убит медведем».
Сразу вспомнилась Камчатка, ее вулканы, Долина гейзеров (Виталий называл ее «Эрмитажем» Камчатки), вспомнился обитый толем «замок» Виталия в Долине, его «медвежьи рассказы».
Уроженец юга Виталий Николаенко, увидев Камчатку, сразу ее полюбил - ходил в море на рыболовном судне, был охотником-промысловиком. Попав в Долину гейзеров, был очарован ею, попросился в заповеднике жить тут «сторожем» в должности лесника. В Долине он близко сошелся с медведями. Овладел фотографией и стал наезжать в Москву с впечатляющими трофеями, раскладывал их на полу - медведи, медведи... «Не боишься?» - «Если бояться, ничего путного в жизни не сделаешь». Я, на собственном опыте знавший, что такое медведь, пытался его урезонить. Нет, всякий раз Виталий привозил новые доказательства, что он, возможно, единственный, кто знает, как держаться с медведем и что интересного можно увидеть, узнать.
В конце минувшего года в Москве вышла книга Виталия «Камчатский медведь». Яркая, красочная, но главное достоинство всего в неё собранного - запечатленная скрытная жизнь медведя. «Медведя видишь обычно одно мгновенье. Был и вдруг растворился в лесу», - говорит признанный знаток жизни сильного, умного зверя Валентин Пажетнов. Виталий Николаенко не только сам видел «частную» жизнь медведей, но показал ее нам в картинках, поясняя их уже не как простой наблюдатель, а как натуралист-исследователь.
«Если вы видите меня на снимке почти что рядом с медведем, не думайте, что это дружба. Это просто терпимость данного зверя ко мне. Другие эту терпимость не проявляют, и от них держаться надо подальше», - рассказывал Виталий. «Знакомство с каждым проходило по одной схеме. Я держался на глазах у пасущегося медведя по многу часов, день ото дня к нему приближаясь. Но проявляется некая критическая дистанция, нарушенье которой заставляет зверя либо в злости уйти, либо напасть. Те же, кто мое присутствие переносил, беспокоясь все меньше и меньше, становились моими «фотомоделями», и я по многу дней мог неустанно за каждым с близкого расстояния наблюдать. С некоторыми бок о бок я жил по нескольку лет, давал им, сообразуясь с внешностью и повадками, имена: Корноухий, Добрыня, Красавчик, Ключник, Темнолапка, Сиротка, Драный. Они все вместе могли бы дать и мне вполне законное прозвище - Нахал. На всю катушку я пользовался их терпимостью».
«Корноухого я встретил впервые весной 1973 года. Это был «атлет» в светло-бурой шубе, с твердой поступью и характерной приметой - приплюснутым ухом и двумя заметными на лбу шрамами. Я наблюдал поведенье медведей во время их свадеб и мог получить по заслугам за свое любопытство. Возбужденные звери в это время, случается, убивают даже друг друга. Самка, за которой «охотились» два медведя, неожиданно пошла в мою сторону. Увидев человека, она резко свернула, и я, решив, что самец за нею последует, расслабился. Но лохматая голова Корноухого вдруг появилась рядом. Наши взгляды скрестились - в глазах зверя увидел я злость и страх, увидел, как обнажилась желтозубая зловонная пасть. Я прыгнул в сторону и отбежал метров на тридцать. Оглянулся - возбужденный зверь, не переставая фыркать, забрался на камень, за которым я сидел только что, встал на задних ногах во весь рост и, как оратор, даже лапу вытянул в мою сторону. Вот был бы кадр! Но моя фотокамера лежала у ног Корноухого, и он ею заинтересовался.
Чтобы отвлечь зверя, я заорал, запрыгал и почему-то запел. Медведь, подняв голову, с минуту наблюдал мои выкрутасы, потом развернулся и пошел вниз по ложбине ручья. Собрав пожитки, я пошел следом. Медведь, забыв о возлюбленной, стал щипать траву, а я, заторможенный происшедшим, просидел у него на виду метрах в семидесяти три часа. Так установилась уже не терпимость - доверие. Мы с Корноухим с того дня доверяли друг другу. Он мог подойти кормиться к самой моей избушке, мог спокойно лечь и заснуть, когда я стоял рядом. Но дружбы в этой идиллии не было. Медведю никогда полностью нельзя доверять.