Дженни бросила быстрый взгляд через плечо. Они по-прежнему шли позади нее, на некотором расстоянии, по другой стороне улицы, но совершенно определенно следуя за ней. Они двигались с той же скоростью, что и она, – если она замедляла шаг, делая вид, что разглядывает витрину, притормаживали и они.
Их было двое: один в черной футболке и кожаном жилете, с черной банданой на голове, другой в черно-синей клетчатой рубашке навыпуск, незастегнутой и, похоже, давно не стиранной. В общем, вид обоих внушал ей беспокойство.
До магазина, где продавались игры, оставалось еще несколько кварталов, и Дженни ускорила шаг. Район этот считался далеко не самым спокойным в городе; она и пришла-то сюда только ради того, чтобы случайно не столкнуться с кем-нибудь из знакомых. Хотя, честно сказать, ей в голову не приходило, что Истмен-авеню может быть настолько неприглядной. После недавних беспорядков полиция более-менее привела все в божеский вид, однако при взгляде на развитые витрин, по-прежнему заколоченные досками, Дженни чувствовала себя неуютно.
«Да, в таком местечке не хотелось бы оказаться в сумерках… но сейчас-то ведь еще не сумерки», – одернула себя девушка. Вот только бы эти двое оставили ее в покое. Дженни почувствовала, как сильно колотится сердце. Может, они уже отстали?
Она пошла медленнее, ее ноги в парусиновых туфлях легко и беззвучно ступали по грязной мостовой. Сзади отчетливо донесся стук каблуков и шлепанье подошв бегущего человека. Потом шаги замедлились.
Значит, они все еще здесь.
«Только не оглядывайся, – приказала себе Дженни. – Успокойся. Подумай. На Джошуа-стрит придется перейти на другую сторону улицы, чтобы попасть в магазин, – перейти на левую, их сторону. Нет, этого-то как раз делать нельзя. Пока будешь переходить улицу, они нагонят тебя. Ладно. А если свернуть направо, не доходя до магазина, на следующую улицу, как там ее? Монтевидео. Да, направо на Монтевидео, а там можно будет нырнуть в какой-нибудь магазинчик и подождать, пока эти двое пройдут мимо».
Музыкальный магазин «Тауэр Рекордс» на углу Истмен и Монтевидео был закрыт. Черт! Выпрямив спину, упрямо делая вид, что абсолютно спокойна, Дженни прошла мимо. На секунду в темном стекле мелькнуло ее отражение – стройная, с волосами цвета «меда, искрящегося на солнце» (как сказал однажды Майкл), прямые брови, похожие на два решительных мазка кистью, зеленые глаза, темные, как сосновая хвоя, взгляд, пожалуй, более сосредоточенный, чем обычно.
Дженни нервничала. Она свернула направо и поспешно перешла улицу. Отошла достаточно далеко, чтобы ее нельзя было увидеть с Истмен-авеню, и остановилась, тяжело дыша, словно загнанный олененок. Рюкзак еще болтался на плече от быстрой ходьбы, а она уже отчаянно обшаривала глазами Монтевидео-стрит в поисках укрытия.
Прямо напротив нее был пустырь, за ним тайский ресторан. Закрыт. Позади глухая белая стена музыкального магазина. Дальше парк. Никакого укрытия. Негде спрятаться.
Дженни чувствовала дрожь в руках.
Она повернула в сторону Истмен-авеню, прижалась к стене, прислушалась. Что это? Шаги или глухие удары ее собственного сердца?
Если бы Том был сейчас с ней!
Собственно, из-за него она и оказалась здесь. Том никак не мог быть с ней – ведь она пошла за покупками по случаю его дня рождения.
Сначала в его честь она хотела устроить барбекю у бассейна. Здесь, в Южной Калифорнии, апрель вполне подходящее время для вечеринки на открытом воздухе. Ночная температура обычно не опускается ниже двадцати градусов, и освещенный по ночам бассейн во дворе Торнтонов светится, как огромный драгоценный сине-зеленый камень. Лучше и не придумаешь. Но три дня назад внезапно похолодало, и планы Дженни рухнули. Только белые медведи согласились бы плавать в такую погоду.
Она, конечно, придумала бы что-нибудь не менее увлекательное, но неделька выдалась та еще. Сначала Саммер пришлось усыпить своего четырнадцатилетнего ризеншнауцера, и Дженни не могла морально не поддержать подругу. Ди сдавала экзамен по кунг-фу, и Дженни ходила за нее болеть. Одри и Майкл поругались, у Зака грипп…
А потом вдруг оказалось, что вечер пятницы и до вечеринки – считанные часы, и все ждут чего-то необыкновенного, и ничего не готово!
Во время урока ей пришла в голову идея. Игра! Почему бы им не поиграть? Конечно, это должна быть особенная игра. Захватывающая – чтобы увлечь Одри, эротичная – чтобы понравилась Тому, страшная – чтобы заинтересовать Ди. Ну и такая, чтобы в нее могли одновременно играть семеро.
В памяти Дженни пронеслись смутные воспоминания о детских игра. Не о тех, что устраивались взрослыми, а о тех, которые устраивала она сама в отсутствие родителей. Верю – не верю, бутылочка… какая-нибудь комбинация из подобных игр, более подходящая для старшеклассников, – это было бы в самый раз.
Вот ради этого Дженни и пришла на Истмен-авеню. Она отлично понимала, что это за район, но, по крайней мере, могла рассчитывать, что никто из друзей не узнает о ее лихорадочных запоздалых приготовлениях к вечеринке. Дженни заварила всю эту кашу, ей и расхлебывать.
Только каша, похоже, заварилась покруче, чем она рассчитывала.
