В двадцати километрах к северу от небольшого города Кириши (Ленинградская область) в болотистых лесах расположилась неприметная воинская часть. Туда ведет не слишком ухоженное однорядное шоссе с большой удельной плотностью запрещающих знаков и надписей на единицу его протяженности. Тот из водителей, кто на свой страх и риск решился бы проехать под многочисленными «кирпичами» и добраться до того места, где шоссе заканчивается квадратной асфальтированной площадкой, увидел бы только массивные стальные ворота с жестяными пятиконечными звездами: по одной на створку; будку КПП со скучающими военнослужащими и высокую: в два метра — бетонную стену, поверх которой натянута колючая проволока под напряжением в несколько сотен вольт, о чем предупреждают выцветшие таблички. Отыщись такой водитель, он не нашел бы здесь для себя ничего нового: сколько подобных «территорий» раскидано по стране — но зато имел бы большие неприятности. По той простой причине, что, завидев его, военнослужащие сразу перестанут скучать и постараются выполнить свои обязанности с максимально возможным рвением.
И счастье того любознательного водителя, которому повезет отделаться лишением прав, отправкой под конвоем в Санкт-Петербург и долгими беседами уже в родных пенатах с вежливыми молодыми людьми в штатском. Хуже, если ребята на КПП увлекутся и повредят ненароком гипотетическому водителю какой-нибудь жизненно важный орган, что малоприятно в любом случае.
Теоретически, конечно же, на подобную грубость легко нарваться, заглушив движок своего автомобиля у ворот любой самой обыкновенной воинской части: кто у нас вспомнит о правах человека? Но здесь получить затрещину совсем просто, потому что описываемая часть обыкновенной не является.
Под ее прикрытием среди киришских лесов располагается Центр.
С высоты птичьего полета территория, окруженная бетонным забором с электрифицированной колючей проволокой выглядит в той же степени безобидно, что и со стороны: прямоугольники корпусов с плоскими крышами, асфальтовые дорожки, небольшой парк, плац, спортивная площадка — ни намека на ракетные шахты, пусковые, гаражи с боевой техникой — самая мирная воинская часть среди всех воинских частей периода мирного сосуществования. Но именно здесь разрабатывается самое страшное оружие всех времен и народов. Оружия, от которого можно себя защитить лишь при условии, если хоть что-нибудь знаешь о его существовании, а также имеешь представление хотя бы в общих чертах о принципах его действия. И хотя о существовании этого оружия догадывались уже десятки тысяч, о принципах действия знали единицы, и все они были собраны здесь, в Центре — комплексе лабораторий прикладной психотроники Министерства Обороны Российской Федерации.
Знойным июльским утром 1994-го года по асфальтовой дорожке между корпусов Центра неторопливо шествовал средних лет человек в открытой безрукавке, зеленых шортах до колен и в синей с длинным козырьком кепке. Других прохожих в это время дня здесь было не встретить, разве что спешащего по своим срочным делам, обливаясь потом, солдатика из хозвзвода. Да и тот вряд ли обратил бы внимание на «шатающегося без дела» гражданского, пусть он и вырядился будто здесь пляж, а не воинская часть. Впрочем, гражданским, работающим в Центре, это дозволялось.
Те, кто действительно мог обратить внимание на прохожего в синей кепке и сделать соответствующие выводы или находились сегодня вне территории Центра, или были уже мертвы.
О последних никуда не спешащий прохожий позаботился самолично.
Они были мертвы больше часа, и никто из посторонних не поверил бы, покажи ему окровавленным штабелем сваленные тела, что это всего за несколько минут сделал один-единственный человек. И оказался бы не прав, потому что это сделал действительно он, произнеся в нужный момент и в нужное время всего лишь одну длинную и непонятную, очень странно прозвучавшую фразу. И то, что этот прохожий знал, где, когда и какие фразы нужно произносить, чтобы обыкновенные с виду люди, ни слова не говоря, молча и остервенело принимались убивать друг друга, ставило его в общий ряд с опаснейшими бойцами; с теми, кому не нужно оружия, чтобы защищаться и побеждать; с теми, кто оружие сам по себе. И главное, что прохожий это слишком хорошо понимал.
Он приблизился, вышагивая все так же неторопливо и с достоинством: а куда теперь ему было спешить? — к контрольно-пропускному пункту, где спокойно покуривали двое: сержант и майор.
Майор, дурея потихоньку от жары, с показным равнодушием во взоре наблюдал за прохожим, ожидая, когда тот полезет в карман шорт за пропуском и без особого воодушевления размышляя, что вот было бы неплохо этого интеллигента из шорт вытряхнуть, в сапоги и в наряд к котлам на кухню, а то развели тут, понимаешь, Монте-Карло, а мы страдай… Но прохожий не стал доставать пропуск. Войдя в домик КПП, он остановился перед «вертушкой», приветливо улыбнулся, после чего произнес:
— ТА-А-ОТ ОЛИВА МОШТ.
Черты потных лиц майора и сержанта разгладились и затвердели. Глаза опустели.
