Земля. Абсолютно неизвестный австрийский горнолыжный курорт. Здесь и далее название не указывается, дабы он так и оставался неизвестным. Время ланча. В местной столовой подают блины с икрой черной, икрой красной и икрой заморской, баклажанной. Понятно кому…
Президент очень любил принимать пищу в узком семейном кругу. И конечно же, не потому, что был нелюдимым человеком. Как раз наоборот. Российский Президент был очень общителен, вежлив, дружелюбен, внимателен и так далее, как, впрочем, и полагается российскому Президенту. А питался он в тесной компании по двум причинам. Во-первых, потому, что хотел хоть иногда отдохнуть от необходимости быть общительным, вежливым, дружелюбным и тому подобное. А во-вторых, Президент был аскетом. Он всегда стремился следовать тому самому правилу приема пищи, согласно которому завтрак нужно съесть самому, обед следует разделить с другом, а ужин — отдать врагу. Так вот, чтобы не вводить себя в искушение, Президент предпочитал, чтобы во время приема пищи поблизости ни друзей, ни врагов не наблюдалось и можно было спокойно ни с кем не делиться!
Конечно, остаться хоть на минуту в такой компании, где не будет ни друзей, ни врагов, главе Государства Российского удавалось нечасто, но сегодня был, несомненно, именно такой счастливый день. Президенту удалось отвертеться и от первых, и от вторых. Десяток-другой телохранителей, присутствовавших на ланче, можно не считать. Поскольку телохранители потому так и называются, что к телу своего босса как дружеских, так и враждебных чувств испытывают не больше, чем морозильная камера к туше быка. Министр обороны, естественно, тоже в счет не шел. Потому, что его вообще никто и никогда не считал. Даже при выдаче зарплаты и премиальных. Так, давали без счета, сколько рука загребет. Главное, чтобы Министр финансов в сторону отвернулся.
Вот и получалось, что вкушал трапезу Президент в узком семейном кругу: он лично и его супруга. А жена, и это само собой разумеется, ни к друзьям, ни к врагам не относится. Она — особая категория живых существ. «Половинка» называется. А уж какая из половинок — первая или вторая — это у кого как получится. Причем многим мужьям хочется, чтобы супруга была любой из половинок, кроме первой, а на самом деле… Но не будем об этом, поскольку жены к фантастике не относятся. К сожалению…
В общем, ланч проходил в теплой, дружественной обстановке. Телохранители торопливо глотали блины, ловя момент, когда в их сторону ни Президент, ни его супруга, ни Министр обороны не смотрели. Сам глава государства ел спокойно и неторопливо, смакуя икру и чуть язвительно улыбаясь отсутствующим на трапезе друзьям и врагам. Жена Президента тоже улыбалась, но, напротив, чрезвычайно обаятельно. Не товарищам или недругам мужа, а ему самому. И кушала ненавистные блинчики с отвращением, просто из чувства солидарности. А еще потому, что больше есть было нечего! А вот Министр обороны блины не ел. Он их жрал. Причем так смачно, что, взглянув на него, призовой колхозный боров обязательно бы удавился от зависти! Четыре раза.
Наконец манеры Министра обороны стали Президента раздражать. А вот первая леди, напротив, испытывала безграничный восторг. Естественно, не от манер члена кабинета Министров, а от предвкушения того, что она сделает вечером за этот ланч с мужем, когда он надумает возвращать кое-какие долги, кроме государственных. Президент, предчувствуя недоброе, собрался сделать Министру обороны замечание, но не успел — в брюхе оного зазвучал вальс «Сказки венского леса». Министр перестал уплетать блины, извинился и вынул из жилетного кармана сотовый телефон.
— Слушаю, — оповестил всех Министр обороны по поводу того, что он делает, когда подносит трубку к уху.
Видимо, человек, который решился позвонить в такое неподходящее время, был просто шокирован этим откровением и замолчал. Члену кабинета Министров пришлось еще дважды оповестить звонившего о своем относительно новом занятии, и лишь после этого неизвестный начал говорить. Причем так темпераментно, что у Министра уши покраснели, а супруга Президента всерьез подумала о том, что военным следует выдавать телефоны с глушителем. Тогда, по крайней мере, ругательства будут вливаться исключительно в нужные уши, а остальные не услышат матерной перепалки.
— Ты там не белены объелся, твою мать?! — рявкнул Министр обороны, и первая леди поняла, что для военных телефоны с глушителем будут бесполезны до тех пор, пока их самих в срочном порядке не оснастят глотками с лазерным наведением.
— Извините, — правильно истолковав ее взгляд, смутился Министр обороны и, отключив связь, повернулся к своему главному начальнику.
— Господин Президент, я должен… — начал было он говорить, но глава государства не дал докончить фразу.
— В первую очередь, Игорь Сергеевич, вы должны соблюдать тишину во время приема пищи, — назидательно проговорил Президент. — А во-вторых, вам нужно к хирургу. Пусть он вам язык вырежет, а потом вы собственными руками замочите его в сортире. За матерщину.
— А вы думаете, господин Президент, хирург станет материться, когда будет мне язык вырезать? — удивленно поинтересовался Министр обороны.
