- Дмитрич, а, Дмитрич… Вся надежда на тебя!
- Что случилось, Сережа?
- Если ты уху не приготовишь, то, считай, рыбалка зря прошла…
- А вы с Витей не способны?
- Дмитрич!.. Ты меня удивляешь! Мы с Витьком – «белые воротнички», можно сказать, homo office, такие, как мы, только на подсобные работы и годятся! Ну, дров нарубить, картошку почистить, на худой конец, рыбу выпотрошить… Но к серьезному делу нас допускать нельзя…
…Уха действительно получилась на славу. Парни совершенно искренне нахваливали ее, не скрывая, впрочем, и своего желания доставить приятное шеф-кулинару. Тот огрызался на них, но беззлобно, шутливо, скорее, для порядка.
После первой бутылки решили устроить перекур, а заодно проверить донки.
Вторая бутылка прошла спокойнее, без голодной горячки, под неспешную мужскую беседу.
- Дмитрич, — с наслаждением затягиваясь сигаретой, многозначительно начал Сергей. — Вот за что я офицеров всегда уважал, так это за универсальность. Рукастые вы мужики! Все умеете делать! И в полевых условиях пожрать приготовить, я так даже дома на газовой плите могу себе только яйца сварить… И палатку в два счета поставить; правда, меня этому в детстве тоже учили, но, видно, учителя неважные были… А уж костер разжечь, так это для меня сложнее бинома Ньютона…
- Экий ты, Сережа, меркантильный, - посмеиваясь, ответил Дмитрич. — А больше офицеров уважать, по-твоему, не за что, а?
- Не, если серьезно, то для меня офицер – эталон мужика, даже, если хочешь, образец, мерило человеческой порядочности…
- Ну ты, Сережа, хватил! Тебе, похоже, больше наливать нельзя, раз тебя на такой высокопарный слог потянуло.
- Да брось ты ерничать, Дмитрич, — с раздражением отозвался Сергей. — Я серьезно! Недаром же издавна говорят «офицерская честь», «слово офицера»… С офицером всегда связывали порядочность, честность, благородство, добросовестность, душевная чистота…
- Офицерская честь, говоришь… — задумчиво откликнулся Дмитрич. – Так это понятие, Сережа, весьма расплывчатое, во многом субъективное, критериев не имеющее… Ладно, мужики, расскажу я вам одну байку, а вы уж сами затем выводы сделаете…
Лет двадцать назад служил я в одном полку. И вот в августе, хорошо помню, появляется у нас новый замполит полка. Только-только ВПА закончил.
- Дмитрич, извини, а что такое «ВПА»? — проявил любопытство Виктор.
- Военно-политическая академия. Политработников там готовили.
Да… И что интересно: пришел к он к нам капитаном… Сам по себе факт довольно редкий и удивительный. Причем сразу по двум причинам.
Первая. Должность замполита полка — это категория «подполковник». Как правило, офицеров с таким резким повышением не назначали. А если и назначали, то, значит, были тому очень веские основания — или семи пядей во лбу, или весьма мощная поддержка.
Вторая причина в некоторой степени связана с первой. За какие такие заслуги офицер столь быстро продвигался по службе, что будучи всего лишь старшим лейтенантом в академию поступил? Опять же — или необычайно светлая голова и колоссальная работоспособность, или же мощный «толкач»…
Конечно, справки о нем мы быстренько навели. Выяснили, что закончил он Новосибирское политическое училище, и накануне выпуска — очень кстати! — женился на дочери генерала, начальника политуправления округа, которого в том же году перевели в Москву, в ГлавПУР…
- Куда, куда перевели? — снова вклинился Виктор.
- В Главное политическое управление… Высшая инстанция у политработников…
Да… Но всяко быть может… Новый замполит — лось здоровый, ростом под два метра, на морду смазливый… Может, там любовь была неземная?.. Почем мне знать?
С месяц примерно этот политработничек ходил по полку - присматривался, принюхивался, выискивал… Во все кладовки нос сунул, ни одной каптерки не пропустил, в канцеляриях – ротных, батарейных – пошнырял, шкафы просмотрел, тумбочки перетрусил… Словом, вникал дотошно во все тонкости, так сказать, полкового быта. И, надо отметить, все молча, не комментируя ничего. Сказал все позже…
Разумеется, и на всех партийных и комсомольских собраниях побывал. И как красиво говорил! С каким пафосом! А главное — какие правильные слова находил: о чести, этике, достоинстве, товариществе, взаимовыручке… Всех жить учил, всем моральный кодекс строителя коммунизма напомнил.
Не хочу хвалиться, но я быстро его в лицемерии заподозрил. Было в нем что-то фальшивое, неискреннее. Говорил я: «Мужики, вспомните мои слова, демагог он. Такие порядочными не бывают! Посмотрите, он здоровается, словно честь оказывает! Спесив и чванлив не по возрасту и не по чину!» Но они в ответ только посмеивались, дескать, он еще молодой, зеленый, утвердиться хочет, авторитет завоевать.
К сожалению, прав я оказался.
Через полгода все комбаты партийными выговорами обросли, как собака блохами, половина ротных с взысканиями… А партийное взыскание, надо сказать, тогда было равно приговору. С ним офицер ни очередное звание не получит, ни на другую должность не выдвинут, ни на учебу в академию не отпустят. Никуда не двинешься… Как в шахматах, патовая ситуация… А снять партийное взыскание раньше, чем через год, нельзя, по уставу партии не положено было.
