1.
Идолопоклонство — главное преступление рода человеческого, наивысшее прегрешение мира, единственная причина Страшного Суда. Ибо всякое иное преступление может быть отнесено к особой разновидности и подлежит суду под своим именем, в случае же идолопоклонства совершаются все преступления одновременно. Отбрось же определения, смотри прямо в суть деяния! Идолопоклонник-тот же убийца. «Кого убил он?»- спросишь ты. Суть преступления, в котором мы его обвиняем, в том, что он убивает не постороннего, не противника, а самого себя. Из какой засады? Из засады своего заблуждения. Каким оружием? Оскорблением Бога. Сколькими ударами? Столькими, сколько раз совершается идолопоклонство. Тот, кто отрицает, что служащий идолам — убийца, отрицает и то, что он осужден на гибель. В служащем идолам следует признать также прелюбодея и развратника. Ибо тот, кто служит ложным богам, несомненно является прелюбодеем в отношении истины, ибо всякая ложь есть прелюбодеяние. Так же точно он погружен в разврат. Действительно, разве тот, кто призывает себе на помощь нечистых духов, не оказывается вместе с ними повинным в мерзости и разврате? Ведь и Священное Писание употребляет именно слово «разврат», когда порицает идолопоклонство. Полагаю, что мошенничество имеет место тогда, когда либо берут чужое, либо не возвращают долга, причем мошенничество, совершенное в отношении человека, — весьма тяжкое преступление. Но идолопоклонник совершает мошенничество в отношении самого Бога, отказывая Ему в причитающихся почестях и отдавая их другим, так что с мошенничеством здесь соединяется оскорбление. А поскольку как мошенничество, так и разврат с прелюбодеянием влекут за собой смерть, то идолопоклоннику не удается избежать также и обвинения в убийстве.
После столь губительных, столь вредоносных для спасения преступлений идолопоклонства остальные его проступки существуют до некоторой степени обособленно. Есть в нем и мирское вожделение — ибо какое же торжество идолопоклонников обходится без пышного убранства и украшений? Присутствуют здесь и разнузданность с опьянением, когда потребляются обильные яства — и ради утробы, и похоти ради. Есть в идолопоклонстве и несправедливость. Ибо есть ли что более несправедливое, нежели не знать самого Отца справедливости? Присутствует в идолопоклонстве и безумие, поскольку весь разум в нем погружен в безумие. Есть в идолопоклонстве и ложь, ведь вся его сущность- ложь. Так вот и получается, что все преступления одновременно обличаются в идолопоклонстве, и само оно уличается во всех преступлениях. Но можно подойти к этому делу и с другой стороны. Именно, поскольку все преступления противны Богу, а ничто направленное против Бога невозможно без участия демонических сил и нечистых духов, которым и принадлежат идолы, то несом-ненно, что всякий преступник совершает идолопоклонство. Ведь он совершает то, что свойственно делать и обладателям идолов.
2.
Однако распустим все преступления по их собственным вотчинам и рассмотрим идолопоклонство как таковое. Довольно и этого враждебного Богу имени, тучного пастбища греха, пустившего столько ветвей, распространившего столько побегов, что к нему следует обращаться, используя как можно более обширный материал, чтобы на нем показать, насколько разнообразны опасности, подстерегающие нас на необъятном пространстве идолопоклонства. Ибо оно в состоянии разнообразными способами губить рабов Божьих не только вследствие их неведения, но и посредством собственного коварства. Многие так и полагают, что идолопоклонство состоит лишь в воскурении или заклании и принесении в жертву, либо в обязательствах, взятых в отношении каких-либо храмов или жрецов. Это все равно что считать прелюбодеяние состоящим в поцелуях, объятиях и самом плотском соитии, а убийство-лишь в пролитии крови и исторжении души. Но насколько шире смотрит на это Господь, определяя прелюбодеяние и через вожделение, — если кто смотрит с похотью и тем воспламеняет свою душу. Убийством же Он считает также и злословие с поношением, а также гневливость и небрежение братской любовью. Так и Иоанн учит, что ненавидящий брата есть убийца (1 Иоан. 3,15). Но незначителен был бы злой умысел дьявола и непритязателен Бог в своем требовании нашего послушания, которым Он нас вооружает против уловок дьявола, если бы в нас осуждались только такие поступки, которые осудили уже язычники. Каким образом наша справедливость превзойдет справедливость книжников и фарисеев, раз того требовал Господь, если мы не увидим, как много неправды противостоит Ему? А если источник неправды-идолопоклонство, то прежде всего нам следует вооружиться против всей его рати, усматривая идолопоклонство не только в явных его проявлениях.
3.
Некогда идолов не существовало. До тех пор, пока не появились в изобилии творцы этих чудовищ, существовали только храмы с пустыми помещениями, следы чего можно видеть и ныне в некоторых древних святилищах. И все же идолопоклонство практиковалось, если не по имени своему, то по делам. Ведь и сегодня ему можно предаваться и вне храма, и без идола. Но когда дьявол ввел в мир творцов статуй, картин и изображений всяческого рода, тогда-то и получило от идолов свое название это в то время новое, а впоследствии распространившееся бедствие рода человеческого. С тех пор источником идолопоклонства стало всякое искусство, каким бы образом оно ни создавало своих идолов. Ведь безразлично, вылепил ли их скульптор, вырезал ли резчик или выткал вышивальщик, потому что нет разницы, создан ли идол из гипса или посредством красок, из камня или бронзы, из серебра или ниток. Поскольку идолопоклонство совершается и без идола, то когда идол уже наличествует, безразлично, из какого он вещества и каков по форме, так что пусть никто не полагает, что идолом следует считать лишь освященное человеческое изображение. Следует здесь истолковать само слово. ‹…› по-гречески означает «картина», отсюда происходит уменьшительное ‹…›, как у нас от «картины» происходит «картинка». Поэтому всякую картину или картинку, что-либо изображающую, следует считать идолом. Идолопоклонство же-это всякое служение, всякое угождение идолу. Поэтому создатель любого идола повинен в одном и том же преступлении, а вина служащего идолу народа не становится меньше, если он освящает для себя статую не человека, а бычка.
