О знаменитых иноземных полководцах

О знаменитых иноземных полководцах

Корнелий Непот — автор I в. до н. э., современник и друг Цицерона Катулла и Аттика. Предлагаемая публикация — сохранившаяся часть обширного сочинения Непота «О знаменитых людях»; даны жизнеописаний прославленных полководцев и известных политических деятелей (Мильтиада, Ганнибала, Фемистокла, Аристида и др.), а также менее известных, но ярких исторических фигур (Фрасибула, Ификрата, Хабрия).

Римские историки представлены именами М. Порция Катона Т. Помпония Аттика. Рассказы Непота изобилуют яркими происшествиями и дают краткую «историю в лицах».

Для историков, филологов, исследователей античности и широкого круга читателей.

Жанры: История, Античная литература
Серии: -
Всего страниц: 90
ISBN: 5-211-01057-4
Год издания: 1992
Формат: Полный

О знаменитых иноземных полководцах читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Вступительный очерк. Книги Корнелия Непота

О жизни Корнелия Непота сохранилось мало сведений. Известно, что родился он около 109 г. до н. э. на севере Италии в одном из городков Паданской равнины в семье, принадлежавшей к всадническому сословию. Лучшие годы его прошли в Риме среди столичных поэтов, писателей, издателей книг. Близкими друзьями Непота были знаменитые литераторы тех лет — его земляк, поэт-веронец Гай Валерий Катулл, великий оратор и писатель Марк Туллий Цицерон, кропотливый антикварий и владелец лучшей рукописной мастерской Тит Помпоний Аттик. Литературная репутация самого Непота выглядит не столько блестящей, сколько добротной и устойчивой. Цицерон полушутя-полусерьезно назвал его к одном из писем «бессмертным» (К Аттику, XVI, 5); Катулл с уважением отзывался о его историческом труде; Геренний Север, любитель литературы, живший в эпоху Траяна, разыскивал его портрет для своей домашней библиотеки; христианский писатель IV в. Иероним именовал его знаменитым историческим писателем.

От большинства творений Непота остались одни названия. В «Аттических ночах» Авла Геллия и в посвятительном стихотворении Катулла поминается непотова Хроника — Всеобщая История в 3-х книгах:

Ты безделки мои считал за дело
В годы те, когда первым среди римлян
Судьбы мира всего вместить решился
В три объемистых и ученых тома…[1]

Тот же Геллий цитирует сочинение Непота под названием «Примеры», содержавшее по меньшей мере 5 книг (VII, 18). Очевидно, это было собрание поучительных исторических анекдотов вроде сборника Валерия Максима, дошедшего до наших дней. Сам Непот ссылается на большую биографию Катона Старшего, написанную им по просьбе Аттика[2]; по свидетельству Геллия, существовала и отдельная непотова биография Цицерона в нескольких книгах (XV, 28). Кроме того, у римских авторов встречаются какие-то фрагменты из Непота географического содержания, упоминаются его шутливые поэтические опусы, имеются ссылки на изданную переписку его с Цицероном.

Самое интересное для нас сочинение Непота называлось «О знаменитых людях». Прямые упоминания о нем встречаются у Авла Геллия (II в. н. э.), грамматика Харизия (IV в. н. э.) и комментатора «Энеиды» Сервия (IV в. н. э.). Этот объемистый сборник состоял не менее чем из 16 книг (Харизий цитировал 15 и 16 книги), содержавших биографии выдающихся людей, сгруппированные по сериям. Очевидно, отдельные книги представляли собой жизнеописания знаменитых полководцев, историков, поэтов, грамматиков, ораторов и т. д. Во всяком случае Светоний пользовался данными Непота о поэтах и грамматиках (Теренц, I; Грам. 4), а сам Непот в жизнеописании Диона (гл. 3) ссылается на свою книгу о греческих историках. Поскольку в рукописях дошедших до нас жизнеописаний встречаются письма Корнелии, матери Гракхов, можно предположить, что была книга, посвященная выдающимся женщинам.

Чтобы оценить творчество Непота, бросим взгляд на развитие римской литературы и состояние ее читательской аудитории.

Римская литература родилась в первый год по окончании 1-ой Пунической войны (240 г. до н. э.), в день постановки переводной греческой драмы. Начиналась она с «перелицовки» греческих пьес и на протяжении почти ста лет сохраняла (невзирая на появление крупных талантов) ученическо-подражательный характер. До середины II в. латинские авторы старались писать как греки, а первые римские историки даже составляли отечественные Летописи (Анналы) на греческом языке. Читающая публика этого «архаического» периода состояла из элиты просвещенных аристократических семей и тонкой верхней прослойки всаднического сословии, связанной со столичной знатью. Почтенные богатые семьи середины II в. ступали одной ногой на порог литературных салонов, увязая другой в исконном дедовском невежестве. Так, Луций Муммий, консул 146 г., выходец из всаднического сословия, завоевав Коринф и распорядившись о вывозе из него бесценных старинных картин и статуй, предупреждал исполнителей своего приказа: «Если с этими вещами что случится, то вы должны будете изготовить новые» (Беллей Патерк. I, 13, 4). В то же время брат консула, Спурий, входил в ученый кружок Сципиона Эмилиана и по праву считался одним из образованнейших людей своего времени.

В новую историческую эпоху, наступившую после разрушения Карфагена (146 г.), римляне могли уже состязаться со своими греческими учителями. Почин патриотическому соревнованию положил Марк Порций Катон, один из героев жизнеописаний Непота, первый римский историк, писавший на латинском языке. Его примеру последовало среднее поколение анналистов, пришедшее в литературу после его смерти (149 г.). Во 2-ой половине II в. приобрел гибкость литературный латинский язык, твердую позицию завоевали национальные литературные жанры: комедия тоги потеснила комедию греческого плаща; из гущи народной жизни пришли на сцену «кабацкие пьесы» и древняя италийская комедия масок ателлана; в творчестве Луцилия приобрела каноническую форму оригинальная римская сатира; выдающиеся ораторы рубежа II–I вв. Марк Антоний и Луций Красс, по отзыву Цицерона, сравнялись с греческими мастерами слова.


Рекомендуем почитать
Игра в большинстве

Власть, могущество, превосходство – вот основа успеха.Сила, решительность, бесстрашие – три качества, при помощи которых восходят на вершину этого успеха.Фиона Карсон и Маршалл Уэстон оба достигли вершины. Но если Фиона, одинокая женщина с двумя детьми, не задумываясь, жертвует женским счастьем ради работы и материнства, то Маршалл буквально наслаждается жизнью, балансируя на грани грандиозного скандала. Казалось бы, они совершенно разные. Однако вездесущая пресса, только и ждет удобного момента, чтобы запустить когти в личную жизнь не только легкомысленного Маршалла, но и безупречной Фионы…


Братья Волф

Наши чувства странны нам самим, поступки стихийны, а мысли обо всём на свете: о верности крови, о музыке девушек, о руках братьев. Мы улыбаемся родителям, чтобы они думали: всё в порядке. Не всякий поймет, чем мы живем: собачьи бега, кража дорожных знаков в ночи или и того хлеще — тайные поединки на ринге. Мы голодны. Голод терзает нас изнутри, заставляет рваться вперед. Мы должны вырасти; ползти и стонать, грызть, лаять на любого, кто вздумает нам помешать или приручить. Мы братья Волф, волчьи подростки, мы бежим, мы стоим за своих, мы выслеживаем жизнь, одолевая страх.


Еврейский синдром-2,5

Пусть вас не удивляет странное, на первый взгляд, название этой книги - «Еврейский синдром-2,5». Почему именно « 2,5 »? Дело в том, что в июне 2001 года я написал «Еврейский синдром-2», который многие из вас возможно читали.Но события, произошедшие два с половиной месяца спустя, просто обязывают меня вновь заговорить о вышеупомянутом «синдроме» уже в контексте сегодняшней геополитической обстановки и внести дополнения в предыдущее издание.Начну с обложки, дизайн которой тоже пришлось изменить, хотя предыдущий вариант как нельзя более соответствовал содержанию.Однако жизнь, как всегда, внесла свои коррективы и теперь вместо близнецов-рук, вцепившихся в доллар, вы видите близнецы-небоскрёбы, ещё недавно олицетворявшие мощь и величие Америки.И вряд ли кто-то догадывается, что в руины их превратили уже знакомые вам руки, что тень, витающая над развалинами двух гигантов, принадлежит вовсе не «террористу № 1», а «дедушке» с обложки.Именно этот факт послужил поводом для появления в «Еврейском синдроме-2» дополнительных вопросов и ответов, превратив его в «Еврейский синдром-2,5».Кстати, картинки с обеих обложек не являются творением художников-дизайнеров, выполнявших заказ автора, а взяты из одного очень любопытного, но мало кому доступного издания, каждая иллюстрация которого носит знаковый характер.


Чудовище без красавицы

Почему люди не летают? Да потому, что крылья мешали бы им ползать. Сколько же на свете гадов!.. Меня зовут Виола Тараканова. Однажды я пришла на урок к своему ученику Никите. В доме царил разгром: отца Кита накануне арестовали за хранение наркотиков. Его мама, Лена – художница, попросила меня спасти одно ее полотно, чтобы оно не попало в опись имущества. В мастерскую меня повел Кит, а когда мы вернулись, я нашла в спальне труп Лены. Я передала мальчика его бабушке, но и там его настиг убийца. Но он чудом остался жив.


Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.


Экономические дискуссии 20-х

Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.


Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.