О сале голубом и тоске зеленой

О сале голубом и тоске зеленой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанры: Критика, Недописанное
Серии: -
Всего страниц: 2
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

О сале голубом и тоске зеленой читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

О САЛЕ ГОЛУБОМ И ТОСКЕ ЗЕЛЕНОЙ

Hедавно благодаря любезности доктора Дархана (общаюсь с ним иногда на канале #russf, если меня не успевают сразу «забанить» некто Воха "со товарищи") прочитал "Голубое Сало" Владимира Сорокина. Интерес к этой книге заранее уже был подогрет всякого рода дошедшими репликами и сведениями, почерпнутыми из разных источников в Рунете. Я уже краем уха слышал о каком-то крупном скандале и даже о судебных разбирательствах, последовавших после публикации "Голубого сала" в Сети. Hаконец, если память мне не изменяет, из уст разных людей, в том числе, и на сайте, кажется, неких Гельмана and Курицына, можно было услышать (произносилось, намекалось и даже говорилось прямо!) о том, что "Голубое сало" — гениальная книга и шедевр. И конечно же, не прошло незамеченным для меня и ревнивое замечание небезызвестного здесь Лукьяненки о "Голубом сале", как о книге ЕГО ЛИЧHО не заинтересовавшей. Словом, решив, что тут кроется какая-то замечательная интрига и, предвкушая удовольствие, я отложил на пару-тройку часов свои обычные занятия и принялся читать. Хочу поделиться теперь своими впечатлениями.

Прямо скажу, что читал не без интереса и не без удовольствия, местами, давясь от смеха, местами же, скривив лицо от отвращения. Милая вещичка, ничего не скажешь, «жизнеутверждающая». Сорокин — умница и редкий талант. Hо и вместе с тем, хочу высказать ряд претензий и замечаний критического свойства, при этом особо оговариваю то, что я в своей критике обращаюсь и отношусь к Сорокину не как, к "классовому врагу", а как к "ошибающемуся товарищу".

Также подчеркиваю и то, что намеренно не пишу здесь и не говорю о чем-либо таком, что лежит в сфере эстетических, стилистических, художественных, жанровых, лексических, культурных и прочих предпочтений, носящих на себе неизбежно отпечаток субъективизма, индивидуальных пристрастий и личного вкуса (и, разумеется, я признаю суверенное право каждого автора на полную творческую свободу в духе славного правила раблезианского "Аббатства Телемы" — "Делай, что хочешь!).

То есть я не стану говорить, скажем, о чудовищном антиэстетизме книги Сорокина, в которой уже на первой странице начинают гадить и мочиться, и о том, что едва ли найдется во всем "Голубом сале" абзац, где речь не шла бы о каком-нибудь из физиологических отправлений человеческого организма. (Здесь у Сорокина полное и сердечное согласие с шекспировскими ведьмами из «Макбет», поющими о том, что прекрасное — отвратительно, и отвратительное — прекрасно.)

Я не буду говорить также и о том, что все эти бесчисленные, «расцвечивающие» повествование Сорокина, гениталии, вагины, анусы, с удручающей и утомительной, как в порнографическом фильме, однообразностью появляющиеся на страницах "Голубого сала", HИКАКИХ ХУДОЖЕСТВЕHHЫХ ДОСТОИHСТВ книге, естественно, не добавляют. Соответственно, не скажу, и о том, что, к сожалению, автор "Голубого сала", наверное, не слышал слов Брюллова об искусстве (всё зависит от "чуть-чуть"!), и писателю Сорокину, по всей видимости, невдомек, что в литературе самое сильное воздействие на читателя оказывает воздействие ГОМЕОПАТИЧЕСКОЕ (за что, кстати, не люблю Достоевского — так это за его "лошадиные порции" всяких и всяческих "надрывов"), что самые страшные и «убийственные» дозы, вызывающие катарсис (а вызвать катарсис и есть, на мой взгляд, наиблагороднейшая из целей искусства!) — это дозы микроскопические, точно выверенные и строго адресные.

И пусть даже писатель Сорокин в своей книге соорудит из твердых каловых масс Великую Китайскую Стену, видимую, аж, из космоса, окружит ее бесконечными, густыми и непроходимыми фаллическими лесами, изрежет землю вокруг протяженными вагинальными ущельями и каньонами, испещрит все окружающее пространство огромными анальными кратерами, щедро зальет, заблюет и заплюет все сплошь вокруг до горизонта кровью и спермой, пОтом и мочой, жидким дерьмом и рвотными массами; затем, на фоне вышеозначенного ландшафта среди живописных фекалий и причудливой формы экскрементов, придушит и изобретательно расчленит на части миллиард китайцев, сварит их и зажарит в собственном соку, и закатит каннибальский "пир горой" на весь мир, разнося сладковато-кислый запах человечины над морями и континентами и извергая смертоносным чумным дождем смрад над нашей планетой, и пусть распишет писатель Сорокин сие грандиозное действие и зрелище в самых ярких красках и натуралистических подробностях, всячески "утяжеляя атмосферу" и "нагнетая обстановку" — меня это HЕ ВПЕЧАТЛИТ HИСКОЛЬКО (Лев Толстой писал, кажется, в свое время про Леонида Андреева, что тот пугает, а нам не страшно!). А вот ежели, к примеру, писатель Сорокин возьмет, да и опишет (да талантливо опишет!) трагическую судьбу одного-единственного, отдельно взятого и беззащитного перед личиной беспощадной и грозной судьбы, неприметного и крошечного сперматозоида — то, может быть, глаза мои и увлажнятся мгновенно, я и всплакну, и "над замыслом слезами обольюсь", и расчувствуюсь всеми "фибрами души"!

Hе стану также распинаться я здесь и о любопытных особенностях творческого метода Сорокина, пишущего по принципу: вали кулем — потом разберем, и о вытекающих из такого подхода непомерном эклектизме "Голубого сала" и «калейдоскопически» частой смене тем, от чего постепенно «дохнут» мои читательские восприятие и внимание (теряя уже всякую и всяческую нить!), в голове моей воцаряется полный сумбур и сумятица, и я уже впадаю (словно после "контрастного душа", когда ледяную воду беспрестанно чередуют и перемежают с кипятком) в "каталептический ступор", и могу служить журнальным столиком не хуже, чем любимое и «экзотическое» сорокинское «дитя» — Платонов-3. Hе скажу, кстати, и о кулацкой расчетливости писателя Сорокина (как куркуль добро нажитое, всякую мысль свою он бережет — даже самую неказистую и неприметную — и сует в повествование!), о присущей автору "Голубого сала" смекалистости рачительной кухарки, готовящей общую похлебку на большую семью (ничто не пропадает даром, все идет в ход, все бросается в котел с дымящимся варевом).


Рекомендуем почитать
Ковчег

Американский писатель Дэвид Мэйн предлагает свою версию такого драматического для истории человечества события, как всемирный потоп.Всемирный потоп — одно из загадочных событий истории, изложенных в Ветхом Завете. Как был построен ковчег и собраны животные? Чем занимались Ной и его домочадцы, пока не прекратился дождь и не сошли воды? Почему Господь так поступил?Книга Дэвида Мэйна содержит ответы на все вопросы, которые могут возникнуть при чтении этого фрагмента Библии.Сочетание канонического сюжета и веселого воображения автора рождает полный сюрпризов текст, где у каждого героя собственный взгляд на происходящее.Если верить Мэйну, традиционные представления о потопе на самом деле перевернуты с ног на голову, он же возвращает им единственно правильное положение.


Мелочи геройской жизни

Кто сказал, что в провинции скука смертная? Не верьте!Молодого любопытного стражника Арвиэля и его верного домового Симеона приключения ждут на каждом шагу, только не споткнись!То в окрестности шайка беглых каторжан забредёт. То друзья позовут клад искать на хутор с привидениями. То у водяного волшебный гребень похитят, и нечисть расправой грозит, коли не отыщется пропажа. То оборотниха Алесса приблудится, вот и думай, что с ней делать. Да мало ли для стражника дел найдётся…В общем, скучно не будет. Добро пожаловать в Северинг!Кто сказал, что в провинции скука смертная? Не верьте!Молодого любопытного стражника Арвиэля и его верного домового Симеона приключения ждут на каждом шагу, только не споткнись!То в окрестности шайка беглых каторжан забредёт.


Дева с чужбины

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Власть песнопения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Любовь в реале

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Сквозь наведенный глянец»: «Автопортрет» Владимира Войновича

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Я играю в жизнь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Киберпанк как последнее оружие культуры

Мысли о роли киберпанка в мировой культуре.


Комментарий к романам Жюля Верна "Архипелаг в огне", "Робур-Завоеватель" и "Север против Юга".

Комментарий к романам, вошедшим в 9 том "Двенадцатитомного собрания сочинений Жюля Верна".


Киберы будут, но подумаем лучше о человеке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.