Во всем Писании я не знаю другого слова, которое бросало бы более яркий свет на молитву, чем это слово. Оно представляется мне ключом, открывающим дверь в святой мир молитвы.
Молиться это значит: впустить Иисуса. Здесь мы прежде всего слышим, что не молитва наша побуждает ^Иисуса к действию, но Иисус побуждает нас молиться. Он стучит. Тем самым Он дает нам знать, что хочет войти к нам. Наша молитва всегда является следствием того, что Иисус постучался к нам.
Тем самым мы в новом свете видим старое пророческое слово: «Прежде нежели они воззовут, Я отвечу; они еще будут говорить, и Я уже услышу» (Ис. 65,24). Да, истинно так: прежде, чем мы начинаем взывать, Он направляет наше сознание на тот дар, который Он предусмотрел для нас. Он стучит, чтобы побудить нас посредством молитвы приготовиться принять предназначенный нам дар.
Нередко молитва называется дыханием души. Отличное сравнение! Воздух, в котором нуждается наше тело, со всех сторон окружает нас и пытается проникнуть в нас. Как известно, труднее удержать воздух, чем вдохнуть его. Нам стоит лишь открыть наши органы дыхания, и воздух проникает в наши легкие, производя свое живительное действие во всем теле.
Воздух, в котором нуждается наша душа, окружает нас постоянно и со всех сторон. Бог во Христе окружает нас со всех сторон Своей многообразной и совершенно достаточной благодатью. Нам нужно лишь открыть нашу душу.
Молитва это орган, посредством которого мы принимаем Христа в нашу увядшую и иссохшую душу. Он говорит: «Если кто отворит дверь, войду». Обрати внимание на это слово: не молитва наша влечет Иисуса в нашу душу, не она побуждает Его войти к нам.
Он ищет лишь открытую дверь по сути, Он давно желает войти к нам; Он входит всюду, где Ему не отказывают в этом. Как воздух тихо входит в нас, когда мы дышим, и производит свое действие в нашем теле, так Иисус тихо входит в наше сердце и производит там Свое благотворное действие.
Он называет это: вечерять с нами.
В библейском словоупотреблении совместная вечеря означает самую доверительную и праздничную форму общения. Это по–новому освещает сущность молитвы: это установленное Богом самое доверительное и праздничное общение между Ним и человеком.
Посмотри, какая это величайшая милость молитва!
Она означает ничто иное, как включение Иисуса в нашу нужду. Она означает впустить Иисуса, чтобы Он смог употребить Свою силу для удовлетворения нашей нужды. Она означает предоставить Иисусу возможность прославить Свое имя в наших обстоятельствах.
Поэтому успех молитвы не зависит от силы того, кто молится. Ни его сильная воля, ни горячее чувство, ни хорошо продуманные нужды не являются условиями для услышания молитвы. Нет, благодарение Богу! — успех молитвы не зависит от этого.
Молиться означает ничто иное, как предоставить Иисусу возможность войти, так что Он может приблизиться к нашей нужде, и позволить Ему разделить нашу нужду и удовлетворить ее, когда для этого наступит время.
Он, давший нам молитву, очень хорошо знает нас. Он знает, из чего мы сотворены, и помнит, что мы прах.
Поэтому Он так устроил молитву, чтобы и самый слабый мог молиться. Ведь молиться означает лишь то, чтобы нам открыться для Иисуса. Для этого не нужна сила. Это дело воли. Хотим ли мы допустить Иисуса до нашей нужды — вот единственный и в то же время основополагающий вопрос.
Когда Израильтяне в пустыне согрешили против Господа, Он послал на них ядовитых змей. В этом бедствии народ смирился и воззвал к Богу о милости. И Господь сжалился над этим строптивым народом. Однако Он не убрал от них змей, но приказал Моисею воздвигнуть посреди стана медного змея, так, чтобы все могли видеть его. В Своей милости Он установил, что тем, кто оказался укушенными змеями, нужно лишь посмотреть на медного змея, чтобы тут же получить силу, которая исцелит их от смертельного яда.
Это было милостивое установление. Так могли спастись все, кто только хотел.
Если бы Господь установил, что укушенные должны доползти до медного змея, чтобы прикоснуться к нему, то большинство не получили бы помощи; ведь яд действовал мгновенно, так что они уже не могли сделать и нескольких шагов. Но большего и не требовалось, как только повернуть голову и посмотреть на медного змея, чтобы исцелиться.
Точно так Господь, по Своей милости, и для укушенных змеями в Новом Завете предусмотрел помощь: «Как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан.3,14–15).
