Алексей Иванович Пантелеев
(Л.Пантелеев)
Новенькая
На улицах еще не совсем рассвело, и синие лампочки еще горели у подъездов и над воротами домов, а Володька Бессонов уже бежал в школу. Бежал он очень быстро, - во-первых, потому, что на улице было холодно: говорят, что таких морозов, как в этом, 1940 году, в Ленинграде не было уже сто лет; а во-вторых, Володьке очень хотелось самым первым явиться сегодня в класс. Вообще-то он не был особенно прилежным и выдающимся мальчиком. В другое время он, пожалуй, и опоздать не постеснялся бы. А тут - в первый день после каникул - было почему-то здорово интересно прийти именно первым и потом на каждом шагу и где только можно говорить:
- А вы знаете, я сегодня первый пришел!..
Он даже не остановился, чтобы посмотреть на огромные, выкрашенные в белую краску танки, которые, покачиваясь и оглушительно громыхая, проходили в это время по улице. Да это было и не очень-то интересно, - танков теперь в городе было, пожалуй, побольше, чем трамваев.
На одну минуту только остановился Володька на углу - послушать радио. Передавали оперативную сводку штаба Ленинградского военного округа. Но и тут ничего интересного не было сегодня: поиски разведчиков и на отдельных участках фронта ружейно-пулеметная и артиллерийская перестрелка...
В раздевалке тоже еще горела синяя лампочка. Старая нянюшка дремала, положив голову на деревянный прилавок, около пустых вешалок.
- Здрасти, нянечка! - заорал Володька, кидая свой портфель на прилавок.
Старуха испуганно вскочила и захлопала глазами.
- С добрым утром вас! Хорошего аппетита! - затараторил Володька, снимая пальто и галоши. - Что? Не ждали? А я ведь, вы знаете, первый пришел!!!
- А вот и врешь, балаболка, - сказала старуха, потягиваясь и зевая.
Володька оглянулся и увидел на соседней вешалке маленькое девичье пальто с белым, кошачьим или заячьим, воротником.
"Эх, надо же! - подумал он с досадой. - Какая-то фыфра обскакала на полкилометра..."
Он попытался по виду определить, чье это пальто. Но что-то не мог вспомнить, чтобы у какой-нибудь девочки в их классе было пальто с заячьим воротником.
"Значит, это из другого класса девчонка, - подумал он. - Ну, а из чужого класса не считается. Все равно я первый".
И, пожелав нянюшке "спокойной ночи", он подхватил свой портфель и поскакал наверх.
* * *
...В классе за одной из первых парт сидела девочка. Это была какая-то совсем незнакомая девочка - маленькая, худенькая, с двумя белокурыми косичками и с зелеными бантиками на них. Увидев девочку, Володька подумал, что он ошибся и заскочил не в свой класс. Он даже попятился обратно к двери. Но тут он увидел, что класс этот - никакой не чужой, а его собственный, четвертый класс - вон на стене висит рыжий кенгуру с поднятыми лапами, вон коллекция бабочек в ящике за стеклом, вон его собственная, Володькина, парта.
- С добрым утром! - сказал Володька девочке. - Хорошего аппетита. Как вы сюда попали?
- Я - новенькая, - сказала девочка очень тихо.
- Ну? - удивился Володька. - А почему - зимой! А чего ж ты так рано?
Девочка ничего не сказала и пожала плечами.
- Может быть, ты не в тот класс пришла? - сказал Володька.
- Нет, в этот, - сказала девочка. - В четвертый "Б".
Володька подумал, почесал затылок и сказал:
- Чур, я тебя первый увидел.
Он прошел к своей парте, внимательно осмотрел ее, потрогал для чего-то крышку, - все было в порядке; и крышка открывалась и закрывалась, как полагается.
В это время в класс вошли две девочки. Володька захлопнул парту и закричал:
- Кумачева, Шмулинская! Здравствуйте! С добрым утром! У нас новенькая!.. Я ее первый увидел...
Девочки остановились и тоже с удивлением посмотрели на новенькую.
- Правда? Новенькая?
- Да, - сказала девочка.
- А почему ты зимой? А как тебя зовут?
- Морозова, - сказала девочка.
Тут появилось еще несколько человек. Потом еще. И всем Володька объявлял:
- Ребята! У нас новенькая! Ее зовут Морозова. Я ее первый увидел.
Новенькую обступили. Стали разглядывать, расспрашивать. Сколько ей лет? И как ее зовут? И почему она зимой поступает в школу?
- Я не тутэшняя, - потому, - сказала девочка.
- Что значит "не тутэшняя"? Ты что - не русская?
- Нет, русская. Только я с Украины приихала.
- С какой? С Западной?
- Нет. С Восточной, - сказала девочка.
Отвечала она очень тихо и коротко и, хотя не смущалась нисколько, была какая-то грустная, рассеянная, и все время казалось, что ей хочется вздохнуть.
- Морозова, хочешь давай будем сидеть со мной? - предложила ей Лиза Кумачева. - У меня место свободное.
- Давай, все равно, - сказала новенькая и пересела на Лизину парту.
В этот день почти весь класс явился раньше, чем обычно. Каникулы в этом году тянулись почему-то необыкновенно долго и томительно.
Ребята не виделись всего две недели, но за это время у каждого накопилось новостей больше, чем в другое время за все лето.
Волька Михайлов ездил с отцом в Териоки, видел взорванные и сожженные дома и слышал - правда, издалека - настоящие артиллерийские выстрелы. У Любы Казанцевой бандиты ограбили сестру, сняли с нее меховую жакетку, когда она возвращалась вечером домой с фабрики. У Жоржика Семенова ушел добровольцем на войну с белофиннами брат, известный лыжник и футболист. А у Володьки Бессонова хотя своих новостей и не было, зато он "своими ушами" слышал, как в очереди одна старуха говорила другой, будто "своими глазами" видела, как в Парголове около кладбища постовой милиционер сбил из нагана финский бомбардировщик...
