Федя Минус любил Лескова и ролики. Как уж сочетался в его лохматой голове русский классик и коньки на колесах, то нам неведомо, но что факт, то факт. И еще у Феди никогда не было денег. Он даже кошелек не покупал: во-первых, не на что; а во-вторых — на кой он сдался? Так и ходил без кошелька, бренча мелочью на проезд в кармане. Ведь мелочь не деньги, верно? Вот и я так считаю.
Особенно Феде нравился один святочный лесковский рассказ про неразменный рубль. «Лесковский» — это его слово, так что меня за него ругать не нужно, я сам себя люблю ругать за всякие неудобные слова, которые не то что произносить трудно, а даже читаешь — спотыкаешься. Федя вообще темный до литературы был. Коэльо считал почему-то французским футболистом, а Мураками — искусством составлять букеты из веток японской сакуры. Или из рюмок японского сакэ? Забыл! И уж лучше вообще не буду говорить, чем он считал Дэна Брауна.
Ну да я о неразменном рубле. Рубль этот всегда возвращался к хозяину, наплевав на все законы рынка и здравый смысл. Верный был рубль — хоть и серебряный снаружи, а в душе бессеребренник. На что его не потрать — а на целый рубль в те древние времена ох как много можно было купить! — выйдешь из лавки, сунешь руку в карман, а он уже тут как тут. Лежит, перед табачными крошками своей ловкостью хвалится. Образ неразменного рубля настолько Феде понравился, что неожиданно стал мечтой. Ну такой, бездельной. Которую от случая к случаю мечтают, когда делать не фиг. Идешь по улице в рваных джинсах и футболке с милой рожицей Мэрлина Мэнсона и мечтаешь о неразменном рубле — вот бы, мол, на улице найти.
В общем, это присказка была. А сама история такова…
Неразменный рубль
— Руки бы вам повыдергать, ироды проклятые! Ни свет, ни заря, они уже без билета норовят проехать. Стыд у тебя есть, рожа полосатая?! Смотри какую морду на моих билетах наел, а?! Я тебя уже не первый раз в своем автобусе вижу! Каждый божий день: туда-сюда, туда-сюда. А ну за проезд передавай сейчас же! Третью остановку кричу!
— Молодой человек, — какой-то старичок тронул Федора за рукав, — вас там это… кондуктор…
— А? — почувствовав прикосновение, Федя обернулся и кивком головы выронил наушник из левого уха.
— Контролер, говорю…
— И ведь как об стенку горохом! А кто-то за таких замуж выходит. Да чтоб тебе жена-кондуктор попалась! Чтоб тебе никогда проездного в жизни не знать! Очнулся, надо же… Деньги передавай на билет!
Федя Минус порылся в карманах и вытащил помятый полтинник. Кажется, последний… Купюра зашелестела по салону, добралась до кондуктора, сонно улеглась между зелеными червонцами и навсегда покинула нашу историю. Туда ей и дорога. Если встретите — на уголке большое жирное пятно и надпись карандашом «пошли вы все», — передавайте привет.
Несколько червонцев и горстка мелочи отправились в обратный путь к Федору. Червонцы нырнули в карман джинсов, а среди мелочи…
— Юноша, секундочку! Какой интересный рубль вам передали. Я такого еще не видел, — стоявший рядом старичок остановил Федину руку и оживленно стал разглядывать блестящую юбилейную монету. — Надо же, кто это, интересно? Я, знаете ли, собираю такие монетки с лицами… э… знаменитостей. Давайте меняться?
Федя глянул на чеканный профиль «э знаменитости», и у него тут же ёкнуло сердечко. На новеньком рубле был изображен… писатель Лесков.
Бойтесь своей фантазии, господа! Не говоря уже о дамах. Судьбу временем не корми, дай только попересмешничать. Женщина она ехидная и вспыльчивая, типичный холерик по натуре. Оно и к лучшему. Вспыхнет, поругается и отойдет — начинает белыми полосами ластиться. Но иногда заиграется и такое учудит! Про закон возмездия за собственные фантазии слышали? Да ежели бы только фантазии! Стоит чихнуть, а Судьба уже твой чих в свой маленький блокнотик записывает… Лесков вон придумал сказку про неразменный рубль, а затем сам на него и угодил. Шутка вполне в духе Судьбы. Наполеон любил сладкое и стал тортом. А Бах, кстати, сильно по клавишам стучал.
Дешевле рубля в ларьке были только спички. Федя просунул в узкое окошечко руку, с замиранием сердца положил новенькую монету и, простужено кашлянув, попросил:
— Коробок спичек, пожалуйста.
Отошел от ларька, остановился, пошарил в кармане… Рубль вернулся! Настоящий неразменный рубль! Мечта, казавшаяся идиотской, неожиданно сбылась. Вот только что теперь делать? Что на этот рубль купишь в наше время погони за двойным ВВП? Ну, по крайней мере, спичками он обеспечен до конца жизни.
Федор свернул по тропинке парка к институту, в котором учился, и, размышляя о проблемах денежного обращения в стране — на примере конкретной денежной единицы, — вошел в небольшое двухэтажное здание.
— Какой-то сомнительный комплимент, — услышал он знакомый женский голос.
Так и есть. Лолка Промокашкина из параллельной группы опять подруге на судьбу жалуется.
— Сомнительные комплименты делают сомнительные мужчины, — заявила подруга и достала длинную тонкую сигаретку. — Таких нужно глазами расстреливать. Насмерть.
До пары оставалось еще минут двадцать, из буфета тянуло прокисшим яблочным соком, охранник в углу пыхтел над журнальным кроссвордом. В общем, всё как всегда. Но рука то и дело норовила нырнуть в карман, а внутренний голос тихо нашептывал: «Давай еще раз проверим? Ну, давай!»
![Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 1]](/storage/book-covers/68/687cf3568e57861345dfc108bb5378b136b60667.jpg)
