Вжжии-иих…
Клинок, сверкнув кровавым отблеском, пронесся над головой противника. Неудача…
Красное закатное солнце смотрело сквозь ели на поляну, которую взрывали калигами двое бойцов. Уже протянулись по земле длинные тени, тянуло сыростью от ближайшего ручья, только сражающимся было жарко…
Вышата принял на щит удар топора, взмахнул мечом, надеясь достать ноги, однако Ингвар был слишком опытным бойцом, отпрыгнул в сторону и попытался еще раз поразить недруга. Ух… Еле успел отбить щитом. Все-таки Вышата умелым бойцом не был. Опытным — да, уже семь лет как взял в руки меч, отчаянным — да, но вот умения ему всегда недоставало.
Махнул мечом, отскочил в сторону. Снова попробовал полоснуть острым железом ворога. Не попал — отскочил… Дело даже не в умении, наверняка здесь, как и в любом ремесле, нужен талант, который дается Богом и если уж его нет… То быть тебе вечным середняком. Как и всегда. Как и во всем.
Нет, никаких сомнений — бой проигран, дальше сражаться — только оружие тупить. Зрителям, окружившим место турнира, уже стало скучно. Вот и Конунг, наконец, поднял длинный меч:
— Бой выигран Ингваром!
Бойцы опустили оружие. При других обстоятельствах славянская группа загудела бы, что Конунг подсуживает викингам. Только сейчас преимущество Ингвара было ясно видно всем. Да и солнце уже почти село. Хватит, в самом деле. Если бы и вправду сошлись в смертельной битве захватчик-викинг и доблестный славянин, тогда Вышата (в миру — Сергей Вышинский, менеджер из мелкой фирмочки) не сдался бы так легко… Впрочем, будь это настоящий, смертельный бой, Вышата уже лежал с раскроенным черепом. Все-таки правила турниров клубов исторической реконструкции не позволяли оттачивать клинки до боевой остроты. Иначе так и без участников можно остаться. Кто тогда на следующий турнир поедет?
Сергей опустился на чурбан. Меч воткнулся в землю рядом, вода, громко булькая, полилась из фляжки в пересохшее горло. Дернул завязку, удерживавшую волосы в хвосте. Передохнуть, перекусить (от костра пахло пшенной кашей с тушенкой, блюдо не средневековое, однако сытное) и в палатку… а, нет. Знакомый из соседнего поселка, работающий в местном музее, пригласил на позднюю эксклюзивную экскурсию для ознакомления с сокровищами местного края. Зачем только согласился? Теперь из чистой вежливости придется тащиться за несколько километров, в эти Загорки, смотреть на ржавые плуги и гильзы, откопанные деревенскими энтузиастами.
— Держи! — на колени плюхнулась глиняная миска, полная желтой ароматной каши, курящейся паром. Сергей вытащил из-за голенища собственноручно вырезанную когда-то чуть кривоватую ложку и начал сноровисто забрасывать пищу в рот, стараясь не размазать ее по свежеотпущенной бороде.
Выскребя посудину и облизав ложку, он поднял глаза. Энергия поднималась из приятно тяжелого желудка… А что это все так уставились?
— Вышата, — медленно проговорил Гюрята, здоровенный увалень, в реале — Гриша, автослесарь где-то в Мытищах, — как тебе кашка-то?
— А что?
— Вку-сная? — запнулась повариха отряда Любава (Люба, студентка четвертого курса).
— Ну вы же знаете, мне — лишь бы съедобно, а смолотить я могу все. Что случилось-то? — Сергей рассмотрел, что кроме него кашу не ел никто, миски стояли полные.
— Да просто наша хозяюшка, — при этих словах Гюряты Любава вспыхнула и затеребила край фартука, — бухнула в котел полную пачку соли.
То-то каша показалась солоноватой. Была у Сергея особенность — почти не различать вкуса еды — частенько пугающая непривычных людей. Вот как сейчас.
— Да расслабьтесь, задумался, не обратил внимания… — народ немного успокоился, перестал глазеть как на чудо морское и поразбрелся по своим делам. Сергей хихикнул, вспомнив как в свое время, студентом, пожарил и съел сосиски, неделю пролежавшие летом в тумбочке и пахшие предосудительно. Ничего, не умер же…
— Ну что, солеед, — хлопнул его по плечу Ингвар, — пойдем в деревню?
Ах да, музей… Сергей с тоской глянул в сторону палатки, тихо проклял свою доброту и неумение отказать и поднялся. Будь прокляты все музеи и деревенские в первую очередь!
— Вышата, стой! — сзади подошел Конунг, на турнире — грозный и авторитетный вождь, в Москве — глава клуба исторической реконструкции «Вьюга лезвий», в который семь лет назад занесло скучающего студента Серегу. В руках Конунг держал меч в ножнах.
— Вышата, можно попросить тебя, — будь Сергей в группе викингов, Конунг бы просто приказал, однако последнее время «славяне» обособлялись, и, возможно, в скором времени выделятся в отдельный клуб. Поэтому глава не давил на них. — Завтра у нас показательные выступления…
Ну, да, ну, да… Жонглирование ножами, метание в цель, стрельба из лука и тому подобное. На фестивалях такими трюками развлекают публику, а на турнирах, где собрались разные клубы — меряются понтами и хвастаются бойцами…
— … Хаук, — мотнул головой в темноту, прятавшую палатки Конунг, — сегодня повредил руку…
Правильно, Хаук (Серега Соколов, омоновец из Питера) на двобое неудачно подставил руку и мечом ему перебило два пальца. Хорошо еще, что турнирные мечи затуплены, а то остался бы инвалидом.
