Алесса никогда не любила улицы родного города: слишком крутые подъёмы и спуски, того и гляди, переломаешь ноги, просто ступив не туда. Пахнущий морем ветер, по закону подлости, всё время дул в лицо, из — за чего девушка то и дело раздражённо выплёвывала забивающиеся в рот пряди.
— Чёртовы туфли… Все ноги стёрла… — бубнила себе под нос припозднившаяся прохожая, мысленно прибавляя: проклятые высокие каблуки, проклятые вечеринки на пляжах, проклятые лестницы, проклятая квартира на другом конце города, проклятые автобусы, которые не ходят по ночам! Да ещё эти фонари… Сейчас Алесса напоминала сама себе эдакого персонажа дешёвой компьютерной игры, скачущего по светящимся платформам: яркое пятно — полоса темноты — очередное пятно. Одно из их бесконечной череды выхватило из ночного сумрака стену, которая ничем не отличалась бы от сотен таких же, если бы не нарисованная чёрной краской дверь и кривые буквы над ней.
«Глубиной до Ада»… Сухой треск, и одна нога стремительно укоротилась ровно на длину каблука. Алесса тихо выматерилась, хватаясь за стену и смазывая рисунок. Похоже, неизвестный художник смылся за пару минут до того, как она свернула за угол, и краска не успела высохнуть. Ближайший фонарь, пару раз моргнув, погас.
— Чудесный вечер, не правда ли?
Едва не подскочив, Алесса обернулась. Странно, но до того ей казалось: улица пуста. Но вот же он, человек, чьё лицо из — за темноты было крайне проблематично разглядеть. Очертания фигуры и одежда не позволяли определить даже половую принадлежность. Парень? Девушка?.. Наверное, посветить в лицо мобильником будет не особо вежливо.
— Охренеть какой чудесный, — пробурчала Алесса, надеясь, что незнакомый человек отстанет. Но прилипала ограничился тем, что полез в карман. В воздухе разлился острый запах лимона и мяты.
— Не желаете конфетку?
Ну, здорово! Только какого — то странного типа с его «конфетками» не хватало для совсем уж паршивого завершения вечера.
— Так обычно маньяки жертв заманивают. Вы ничего не перепутали? Я — не маленькая девочка, которая купится на леденец.
Тихий смех.
— Я так похожа на маньяка?
Значит, всё — таки женщина. Может, какая — нибудь художница или ещё какая творческая личность? Говорят, они все с присвистом. Наверное, она эту дверь и накалякала. Неужели странная дамочка сама не понимает, как по — идиотски смотрятся подобные разговоры?
— Простите, мне пора. Приятного вам вечера, и всё такое…
Алесса, прихрамывая, поспешила по прежнему маршруту, то и дело пытаясь вытереть почерневшие пальцы то о многострадальные стены домов, то о собственную юбку. Что — то словно толкнуло в спину — и она обернулась. «Художница» по — прежнему стояла подле жутковатого рисунка и смотрела вслед удаляющейся девушке. Алесса передёрнулась: таинственные встречи только в кино бывают судьбоносными, в реальности же не сулят ничего, кроме лишней головной боли. Стараясь выкинуть из головы произошедшее, она устремилась к следующему световому пятну.
И недоумённо уставилась на чёрную дверь, снова выросшую перед носом. Ими тут что, весь город изрисовали, что ли? Сердце заколотилось быстрее, когда взгляд уловил смазанный контур двери и сам собой устремился к надписи выше.
«Открой».
— Куда же вы спешите? — «художница» неспешно приблизилась. — Поверьте, у вас много времени.
— Отвали! — Алесса отпихнула незнакомку, побежала… и почти сразу же растянулась на асфальте, вскрикнув от боли. Вот уж точно — проклятые каблуки! Она вскинула голову — и увидела всё ту же стену, всё ту же чёрную дверь, на сей раз слегка приоткрытую. Никакой надписи. Лишь странный знак — змея, пожирающая собственный хвост…
— У нас много времени, — голос «художницы» теперь звучал прямо над ухом. — Целая вечность…
Сегодняшнее утро выдалось непривычно жарким даже для Скарлетт — бэй. Не иначе как из — за жары торговля совсем не шла: если обычно от туристов не было отбоя, сейчас что — то никто не желал приобрести открытку или магнит с изображением городка, а также какой — нибудь из кучи путеводителей. О том же, чтобы пожелать отправиться на экскурсию в Кровавый Грот, и вовсе не могло быть и речи. Ричард с тяжёлым вздохом осмотрел пустынный пляж, вытер со лба пот и вновь уткнулся носом в газету.
«Ещё одна жертва Змеиного Фантома!» — кричали заголовки. Журналисты не поскупились на жуткого вида фотографии: сняли крупным планом и остекленевшие глаза мёртвой девушки, и её перерезанное горло, и выжженную на груди змею с хвостом в пасти, и даже зачем — то отлетевшую босоножку с порванным ремешком. Над текстом тоже постарались: там и тут «Шестнадцатая девушка за полгода: полиция бездействует?!» и прочие «Доколе?!», какими любят швыряться журналюги. Они похожи на мелких шавок: тяпнут исподтишка и бегут дальше, пока не получили смачного пинка.
Рядом послышались шаги, и Ричард на автомате принялся тарабанить заученный текст:
— Приветствуем вас в Скарлетт — бэй! Желаете что — то приобрести, или, быть может, своими глазами увидеть знаменитый Кровавый Грот, с которым связана одна из интереснейших легенд нашего родного го…
Подняв глаза, он умолк на полуслове.
