Юрий Брайдер, Николай Чадович
Нарушитель
Лес был такой густой и непроходимый, как будто деревья всех эпох восстали этой ночью из праха. Казалось, время остановилось, тление побеждено, из одного корня выросли десятки побегов, древние папоротники переплелись с цветущими плющами, и тысячи лиан родились из мрака. Двое людей пробирались через этот лес, как мыши сквозь кусок испорченного сыра.
— Мы зря идем туда, — сказал тот из них, который шел сзади. — Я уже давно не вижу ничего похожего на след.
— Какой у тебя личный номер? Я забыл что-то… — глухо, как бы с трудом произнес передний.
— Сотый…
— Я так и думал. А у меня…
— Я знаю, шестой. Меня предупредили, что в этот раз я буду в паре с кем-то из Первой Десятки. Но…
— Никаких «но». За ним, — он махнул рукой куда-то в глубь черного, тревожно шумящего леса, — я охочусь уже много лет. Да, он может принять любой облик: стать деревом, змеей, птицей. Но сегодня мы должны перехитрить его.
Несколько минут они стояли не шевелясь. Ночные насекомые, крупные, как аисты, натыкались на них в темноте. Лесной клоп, величиной с тарелку, упал с дерева и впился Сотому в рукав.
— До него метров двести, — еле шевеля губами, сказал Шестой. — В этот момент он смотрит в нашу сторону.
В этот момент клоп прокусил наконец огнестойкую и пуленепробиваемую ткань комбинезона..
— Ай! — сказал Сотый помимо воли и тут же плюхнулся в болотную жижу, ослепленный нестерпимо яркой вспышкой. Сверху на него упал Шестой.
Среди черных бегущих теней, в трепещущем свете опадающего пламени всего на мгновение возник силуэт огромного зверя.
— Это он! — закричал Шестой, выплевывая грязь. — В погоню!..
Вдох, начатый в заболоченном лесу позднего мезозоя, закончился через сто десять миллионов лет в переполненном салоне городского автобуса. Неудивительно, что Сотый поперхнулся.
— Не толкайтесь! — взвизгнула женщина с авоськой. — Влез через переднюю дверь, и еще толкается.
— Это я толкаюсь? — мгновенно отреагировал Сотый. С такой же быстротой и точностью он отбил бы в этот момент прыжок саблезубого тигра, дубину людоеда или смертельный захват ракоскорпиона, окажись те рядом. — Такой толстой нужно два билета брать или вообще в такси ездить!
— Как вам не стыдно! — влез в разговор мужчина в очках. — Прекратите выражаться!
— А с тобой вообще никто не разговаривает! — зарубил на корню его робкую инициативу Сотый.
— Эй, граждане на передней площадке! — подал со своего места голос водитель. — Вы, вы, в зеленых костюмчиках! Предъявите билетики!
— Мы всего на одну остановку! — подал голос Шестой, пробиваясь к выходу. После двадцати лет службы в Патруле он мог найти выход практически из любой ситуации.
— Ну, ты молодец! — сказал Шестой, когда они снова очутились на тротуаре. — Из тебя получится патрульный. Когда-нибудь.
— Язык заболел, — ответил Сотый. — Ну и времечко! От птеродактилей отбиваться легче.
Они завернули за угол и увидели пробку у светофора, быстро увеличивающуюся, галдящую толпу и еще дальше — кошмарную серую, покрытую слизью тварь, похожую одновременно на жабу, змею и бегемота.
— Чувствую, без драки здесь не обойтись, — сказал Шестой. — Ну и урод!
— Это эухелоп, — сказал Сотый. — Динозавр. Хотя абсолютного сходства в деталях нет.
В это время динозавр пожирал помидоры с прилавка овощной палатки.
Сержант милиции в белых крагах и такой же портупее сдерживал толпу.
— Граждане, соблюдайте безопасное расстояние! Сейчас прибудет оперативная группа!
— Мы уже здесь, — с деловым видом Шестой подошел к сержанту. — Сейчас примем меры.
— Какие меры? Кто вы такие? — сержант с подозрением уставился на странную парочку.
— Мы из городского Управления, — Шестой достал из чехла автомат и ловко заменил ствол на более толстый. — Обеспечьте безопасность граждан.
Сержант подумал и вытащил из кобуры пистолет.
— Спокойно, — остановил его Шестой. — Оружия не применять. — Затем он, напрягая голос, обратился к динозавру: — Профессор! Предлагаю вам немедленно принять человеческий облик, извиниться перед этими людьми и вернуться в тот год, день и час, который вы покинули. В противном случае я буду вынужден применить меры принудительного удаления. Не усугубляйте своей вины, профессор!
Серая тварь вылупила мутные, подернутые пленкой глаза и странным судорожным шагом двинулась на людей. Каждый шаг динозавра был не менее пяти метров. Когда ему оставалось сделать еще два-три таких шага, Шестой поднял автомат и выстрелил.
Потянуло ледяным холодом. Листья на ближайших деревьях почернели и свернулись.
Чудовище застыло на месте. Его нижняя челюсть, похожая на ковш экскаватора, безжизненно отвисла. На ней быстро вырастала сосулька.
— Ловко вы его! — восхитился сержант, ежась от пронизывающей стужи. Стволом пистолета он ткнул в переднюю лапу динозавра. — Вот так номер! Да тут же нет ничего. Туман какой-то!
— Разве? — процедил Шестой, наблюдая, как огромное тело начинает терять четкие очертания, тускнеет и медленно расплывается в воздухе. — Чего-чего, а устойчивых голограмм старик так и не научился делать.
— Опять он перехитрил нас! — с негодованием воскликнул Сотый.
— Нас? Никогда! В погоню!
