Глава 1. Рукопись, найденная в канистре
Кто приобретал недвижимость из вторых рук, знает или когда-нибудь узнает, что вместе с правами на владение передается ещё какая тьма зримых и незримых призраков! Кучно готовы взойти ростки будущих напастей, бед, жестких испытаний. Как с ними сладить, предупредить, вырвать с корнем — это первоочередная задача.
Если уж не доходит дело до привидений, страшных и ужасных, то однозначно спотыкаешься о знаковые предметы иной жизни, обрывки чаяний, намерений, заготовок. В кромешной тьме, как в первозданном покое, тлеют угольки чьих-то душ. Тут и капитальный ремонт не поможет.
Бывает, наслоение чужой жизни валит прямиком в сердце, как треснувшая штукатурка с фасада падает непременно на голову. Сыплет стеклянной крошкой точно в глаз, рассекает лоб кровавыми полосами. Как правило, от подобных метких попаданий остаются нешуточные раны.
Например, однажды мне выпало разобрать хлам в квартире, купленной по крайне важным обстоятельствам. Через сутки энергичной работы на моей щеке вскочил багровый волдырь. Точно через мелкий порез вошла коварная инфекция. Через два дня щёку разбарабанило; лицо исказило гримасой дикой боли.
Антисептики поставили заслон кошмарным микробам. Рана зарубцевалась. Вскоре на рубце выросла шишка, чешуя которой вдруг треснула и повисла лохмотьями. Россыпь клеток-мутантов покоробила ядом прежде чистую кожу и снова вошла в неё, как зерно в землю. Доброкачественные новообразования грозили переродиться в злокачественные.
К счастью, близкий человек знал старинный способ лечения: заговорил скопище наростов горячим шепотом из странных слов, нитки и горшка с цветком, куда упрятали нитку, утянувшую беду. Через сорок дней кожа очистилась. Лишь небольшое пигментное пятно осталось на память.
С подобной прививкой окрепший иммунитет рубил сплеча флюиды чужой жизни, обращенных вирусами. Росла уверенность, что никакая дрянь уже не пристанет.
Вслед за успешно отремонтированной квартирой привалил гараж по завету бывшего хозяина Василь Васильича, перешедшего в мир иной. В устном завещании, сказанном на смертном одре престарелому брату, хозяин поручил передать гараж по символической цене конкретно мне.
Почему мне? Ну знал хозяина при жизни, Царство ему Небесное. Неординарный человек. Уважал его, слушал с неподдельным интересом, ощущая духовное родство. Расспрашивал, интересовался о былом и настоящем.
Бывало, соберутся гаражники и давай тешить душу былями и небылицами. Не разберешь, где правда, где перебор. Уверяют, что всё правда. Сермяжная правда чистой воды. Васильич всегда в центре самодеятельных баюнов-рассказчиков. Когда начинал говорить, слушали так, что лишь стук сердца перебивал его голос.
Бездна редкой информации, неисчерпаемые истории, исторические экскурсы, человеческие судьбы — полная энциклопедия живой реальности. Не почерпнутая из книг, но услышанная из первых уст. Ведь самое ценное всегда передается с глазу на глаз, из уст в уста, из рук в руки.
Васильич дивил нас тем, что задавая уточняющие вопросы очередному баюну, лепил его рассказ мановением всезнающего мастера. Мы обалдевали от его искусства. И знали, что Васильич некоторые рассказы перекладывал в печатное слово. По народной мудрости: что написано пером, то не вырубишь топором. Авось, где-то и как-то пригодится.
И вдруг Васильич в одночасье скончался. Сдается мне, ушел от нас залатать бреши в ноосфере. Мы поначалу не верили в кончину бесценного члена нашего гаражного собратства. Брательник его подтвердил, длительное отсутствие Васильича будет постоянным. Огласил наказ ушедшего дорогого человека: оформить владение гаражом со всем имуществом на меня.
Я даже не помыслил сопротивляться. Место удобное, завет знаковый. Хотя и требовалась гаражу капитальная перестройка: стены нарастить, крышу перекрыть, ворота заменить, подпол углубить, сделав из него бетонные смотровую и овощную яму. Короче, невпроворот привалило строительных дел.
Памятую о первоочередной задаче вступления в права собственности недвижимостью из вторых рук, взялся за разборку наследия, материального и духовного. Лучший вариант решения задачи — подогнать грузовик, нанять пару грузчиков, и все движимое в недвижимом отправить на утилизацию. На свалку!
Но с наследием Васильича так поступить не мог. Останавливали отнюдь не меркантильные соображения. У любимых вещей иной срок жизни.
Из вещей, которыми дорожил Васильич, оставил спортивный ретро-велосипед «Харьков», сияющий свежим лаком. Не смог выбросить в утиль шикарный набор плашек и метчиков американского производства времен молодости Стивена Кинга. Добротный инструмент аккуратно размещен в солидном деревянном кейсе. Нельзя не восхититься ладными коваными топорами, от столярных и плотницких до колуна с демидовским клеймом на обухе.
В ячейках и отсеках стеллажа много инструментов, сделанных по собственному разумению, начиная от лопаты и тяпки и завершая ручным слесарным. Васильич был мастер на все руки с потрясающим инструментом, улучшенным собственным разумением.
На антресолях нашел два старинных чемодана и две алюминиевые двадцатилитровуе канистры. Один чемодан забит грамотами, дипломами, благодарственными письмами. За сорок лет трудового стажа таковых скопилось немало. Отдельно в папках вырезки из газет и журналов на исторические темы. В другом чемодане перевязанные стопки журналов «Наука и жизнь», «Сделай сам» — читать не перечесть.
