В маленьком городе на севере Англии я брела по мощеной улице и вдыхала аромат юной зелени и желтых даффодилов, брела в тот день беспечная и счастливая. И все, кто шел мне навстречу, – то ли так было принято в этом маленьком городе, то ли физиономия у меня была уж очень блаженной, – улыбались мне и бросали приветливое, немного насмешливое «Hello!».
Я жалела только об одном – что мои родные и друзья, мои любимые университетские преподаватели, а главное, моя мама, и сестра Таня, и тетя Лина, – что они не испытывают этого вот полного, абсолютного счастья в незнакомом маленьком городе на севере Англии. Нет-нет, я жалела совсем не о том, что они не видели Лондона или Эдинбурга, не посещали музеи или картинные галереи, – а вот именно о том, что не ощутили они вместе со мной блаженства такой вот безмятежной прогулки по древней узкой мощеной улочке мимо домов с черными перекрещенными балками, мимо закопченных каминной сажей стен под звон колоколов на городской ратуше. Навстречу бежали приверженцы здорового образа жизни, яркой стайкой просеменили малыши с воспитателями из школы для самых маленьких, прошел солидный, похожий на Санту господин с молодым игривым лабрадором и юная мама с коляской, где спал годовалый малыш. Торжественно проехали мальчик и девочка, подростки, верхом на стройных лошадках. Прошмыгнули велосипедисты в смешных шлемах. И в темно-синей с серым форме, в галстуках цветов школы к желтому автобусу прошагали дети с ранцами на спинах.
Ненадолго, на какие-то минуты я вдруг избавилась от своих обычных страхов и тревог, не испытала никакого внутреннего сопротивления радости, как бывало только в детстве...
И вечером, усевшись писать письмо, вдруг поняла, что не в силах передать на одном-двух стандартных листах все, что чувствую. Необходимы нюансы и детали, я должна размахивать руками и показывать в лицах, таращить глаза, орать, петь или говорить шепотом... И рассказывать, рассказывать. И про то, как мы с гидом Ханной прятались от дождя под старым мостом, и про то, как от большой реки родился вдруг в центре огромного города нежный звонкий чистый ручеек и жители бережно проложили ему, такому юному, глупому, доверчивому, удобную каменную дорожку, чтоб не высох, чтоб не испачкался, чтоб не потерялся. И про то, как незнакомая прежде собака в незнакомом прежде доме в первый же день нашего знакомства положила голову мне на колени, как будто сказала: «Ты неплохой человек, девочка, я тебе доверяю...» И хозяйка, взглянув краем глаза, суетясь на кухне, вежливо попросила ее:
– Sashya, darling, why wouldn’t you give a smile to Marie-Аnnа? (Сашя, дорогая, почему бы вам не улыбнуться Марианне?)
И Сашя умильно растянула огромную плюшевую свою морду цвета белого меда с черным кожаным носом в восхитительной искренней человеческой улыбке.
Про то, как трепетно и благодарно относятся британцы к земле своей, кормилице. И еще про то, как гордилась я иногда людьми моей страны, которых сопровождала в поездках по Британии, и как иногда бывало за державу обидно.
И еще о том, что рано или поздно, если чего-то сильно хочешь, о чем-то горячо мечтаешь, а главное, к этому себя готовишь, твоя мечта обязательно сбывается.
Поэтому со временем, уже глядя на прекрасную, так любимую мной страну сквозь туман воспоминаний, я и решилась написать эту книжку. Только для того, чтобы разделить с вами, дорогие читатели, уверенность, что и ваши мечты тоже обязательно сбудутся.
М. Г.
Говорят, тайны нужно открывать тихим голосом, даже шепотом. Так вот, прислушайтесь: с детства у меня была одна мечта.
Я, сколько себя помню, всегда мечтала путешествовать. Неважно, куда ехать или даже идти: за моря-океаны или в соседнее село. Потому что здесь и там есть для меня самое интересное – люди. С их привычками, верой, укладом, ритуалами, праздниками. Как они живут, как ходят, как одеваются, какие танцы танцуют, какие песни поют, какие праздники празднуют, что едят, ну и, конечно, с какого – острого или тупого – конца разбивают за завтраком яйцо.
С реализацией мечты в нашей семье всегда было туговато. Ну, например, папа. Он, мастер спорта по гимнастике, мечтал стать участником олимпиады. И что? Дошел до спартакиады народов СССР и получил несовместимую с гимнастикой травму руки. Теперь он не так уж и безукоризненно крутит солнце на перекладине или прыгает через коня, но зато знает, как. И тренирует молодежь.
Теперь мама. У нее вообще были мечты – одна фантастичней другой. У них в Черновцах, на улице Фрунзе была отличная компания в детстве. Заводилой был мальчик постарше по имени Вилен, мамин друг. И вот они всей компанией во главе с Виленом мечтали поймать Гитлера. Дело в том, что в мамином старинном австрийском доме был чердак, а ход в этот чердак был почему-то замурован, и только маленькое круглое слуховое окошечко говорило о том, что где-то там есть чердак. И если бы они, моя мама, Вилен, их друзья, не были детьми войны, они бы искали там клад, а так они мечтали обнаружить там спрятавшегося Гитлера. Открыть однажды чердак, найти Гитлера и... Вот тут вот дальше они не придумали, что будут делать. Главное, обнаружить Гитлера и сказать: «Ага! Попался?!»
![Решения. Моя жизнь в политике [без иллюстраций]](/storage/book-covers/72/72da1766d49c9bb136c26193c60df799dd298cfb.jpg)
