Михаилу Александровичу ЛИФШИЦУ в знак уважения и дружбы посвящается
Эта книга была завершена поздней осенью 1938 г. Разразившаяся вскоре война отодвинула на многие годы ее издание. Когда в 1947–1948 гг. оно оказалось возможным, я подверг текст основательной переработке. Только чрезвычайная занятость помешала мне более полно учесть литературу о Гегеле, появившуюся после 1938 г. Рукопись была еще раз просмотрена для нового издания в ГДР, в котором, помимо стилистических исправлений, почти нет изменений.
Читатель найдет во введении подробные сведения о методологии, которой автор руководствовался. В этом отношении я не вижу оснований пересматривать свои взгляды шестнадцатилетней давности. Предпринятые во Франции попытки "модернизировать" Гегеля в экзистенциалистски-иррационалистическом плане — как это сделано, например, в известной книге Ипполита — не дают и малейшего повода для того, чтобы изменить мое изложение или хотя бы дополнить его. Принципиальная критика гегельянства эпохи империализма касается и попыток дать новую интерпретацию Гегеля, хотя, само собой разумеется, внешние и внутренние условия "гегелевского ренессанса" во Франции не могут не отличаться, причем значительно, от немецких условий.
Для немецких читателей моих произведений, написанных позже, следует прибавить несколько кратких замечаний. Анализ развития молодого Гегеля во многих отношениях дополняет то, что я пытался сформулировать в других исследованиях, посвященных истории немецкой философии и литературы. Этот анализ противостоит: "классическому" периоду иррационализма, который я исследую в своей книге "Разрушение разума". В ней я анализирую борьбу Шеллинга и его последователей. В настоящей книге критика и преодоление Гегелем иррационализма — правда, лишь в форме негативно-критической идеи обоснования нового, диалектико-исторического метода предстает как продолжение; этой борьбы.
Обе книги дополняют друг друга и в более глубоком смысле. Только в специальном исследовании о Гегеле действительно можно раскрыть, почему именно его философия стала могучим противником иррационалистов этого периода, почему последние по праву боролись с Гегелем как с самым глубоким представителем философии буржуазного прогресса своего времени, почему их критика диалектики историзма могла найти в идеалистических ошибках и ограниченности Гегеля реальные точки опоры и основания, чтобы стать относительно обоснованной.
Описание и критика процесса развития взглядов молодого Гегеля позволяют понять, почему из философии Ницше после того, как научный социализм выступил в качестве главного противника иррационализма, должны были исчезнуть даже наме-ки на философскую основательность, которыми еще обладал иррационализм эпохи молодого Шеллинга. Для того, чтобы полностью понять не только непосредственную, но и опосредованную роль Маркса в развитии немецкой мысли, необходимо достичь подлинного знания философии Гегеля, ее величия и ее ограниченности.
Не менее важным является этот вопрос для понимания немецкой литературы ее расцвета. В своих исследованиях Гельдер-лина, Гейне и прежде всего "Фауста" Гете, я показал эту связь, существовавшую в немецкой поэзии. В данной книге центральным пунктом рассмотрения является "Феноменология духа", причем здесь также прослеживается глубокое идейное родство с "Фаустом", и внимательный читатель получит, возможно, небесполезное дополнение к ранее опубликованному анализу гетев-ского произведения, дополнение, в котором акценты, естественно, расставлены иначе.
Если мы рассмотрим весь комплекс проблем прогрессивной немецкой литературы, то увидим аналогичную ситуацию. Идеологическое сведение счетов с реакционной романтикой является центральным вопросом всей истории немецкой литературы. Известно, что представители романтизма прославлялись тем безмернее, чем реакционнее они были. История немецкой литературы периода империализма, когда она не выступала открыто и воинствующе-реакционно, пыталась скрыть противоположность немецкой классики и романтики, поэтому теоретическое воссоздание действительного положения дел является важной научной задачей.
Эта задача приобретает и общее культурно-политическое значение. В то время когда немецкий народ ищет свой путь развития, когда значительная часть немецкой интеллигенции еще не решила, к какому направлению — передовому или отжившему — она примкнет, правильное понимание духовной борьбы прошлого способствует одновременно и выбору ориентира для будущего. Автор всегда стремился содействовать своими философскими и историко-литературными трудами решению связанных с этим важных проблем. Он полагает, что осмысление как самой философии Гегеля, так и ее отношения к прогрессивным и реакционным тенденциям своего времени может способствовать более глубокому пониманию актуальных проблем современности.
В подобных идеологических столкновениях вопрос об отношении к Марксу играет решающую роль. Важно не только отношение к Марксу как мыслителю и политику, философу, экономисту и историку, но понимание того, что значил и значит Маркс для немецкой культуры.
