Прежде всего я хотел бы объяснить свои намерения.
Предвижу, что читатель настраивается на мемуары: вся моя жизнь, прожитая в футболе, как бы само собой располагает удариться в воспоминания, изложить по порядку, не спеша, все, чему был свидетелем на протяжении шестидесяти восьми лет своего стажа. Были у меня два годичных перерыва в непосредственной работе с командой, и в один из них, в 1966 году, я написал книгу «Звезды большого футбола», которая, насколько могу судить, мемуарного характера. А потом снова и по сей день я — начальник команды московского «Спартака». Должность эта, смею уверить, такого рода, что не выберешь времени пойти в отпуск. Не для красного словца, а вполне точно могу сказать, что не брал отпуска лет пятьдесят. Так что ни эпическим настроением, ни значительным промежутком в занятиях я не располагаю.
Однако, положение дел в нашем футболе не настолько благополучно, чтобы с легкой совестью ограничиться работой с одной своей командой и тешить себя сознанием, что оказываешь ей посильную помощь.
Я высокого мнения о возможностях нашего футбола, чувство это в крови, приобретено в личном опыте игрока, в опыте руководителя, наблюдателя, в известной мере и в литературном опыте. Мне чужд нигилизм, которым заражена часть футбольных деятелей и болельщиков. Тем более огорчают и задевают меня так называемые узкие места, сдерживающие, искажающие естественное развитие футбола.
Футбол живет не на одном зеленом газоне. Он произрастает на почве, может быть, и скрытой от глаз зрителей, но решительно определяющей как достоинства игры, так и результаты. Почва эта, если выразиться коротко,— порядок и моральная атмосфера. Вот об этом я считаю своим долгом высказать ряд соображений. Мне это и ближе всего по роду работы.
А начну я с впечатлений о XIII чемпионате мира. Он еще стоит перед глазами, да и заключен в нем немалый смысл.
Первое, что бросилось в глаза,— это то, что футбол делается все более нарядным и мелодраматичным, иначе говоря, усиливается его эмоциональное воздействие на аудиторию. Пестрее и ярче форма, в которую одеты команды, а вратари — так те просто в экзотических нарядах. Игроки не сдерживают жестикуляции, как бы желая объяснить зрителям свои поступки и промахи, а при столкновениях и падениях порой разыгрывают «жуткие» сцены ради того, чтобы вызвать к себе сочувствие.
Заметно и то, что гораздо надежнее становятся предматчевые прогнозы. Привычная непредсказуемость исхода игр пошатнулась. Для меня, например, в ходе групповых турниров неожиданными были лишь результат 6:0 в матче советской сборной с венграми (не победа, а счет) да неудачи англичан в первых двух встречах со сборными Португалии и Марокко. Думаю, что тут сказывалась не только осторожная рассудочность, но и вообще характер сегодняшней подготовки команд к каждой игре, когда учитывается заранее все, что можно учесть, и перед всеми открывается возможность пользоваться видеозаписями матчей с участием будущих противников. Так уж заведено, что на чемпионатах мира вольно или невольно сопоставляется футбол разных континентов. И раньше отмечалось их взаимовлияние. Мне представляется, что на стадионах Мексики разница еще более стиралась, европейцы и южноамериканцы настойчиво учатся друг у друга. В чем это выражается? Скажем, универсальность, умение игрока выполнять разные задачи и разные приемы европейцы заимствовали у южноамериканцев, а те переняли у нас игру с перемещениями футболистов без мяча. Сборные Бразилии и Аргентины ныне выглядят на уровне лучших европейских стандартов.
Всегда возникает и такой вопрос: какой футбол в ходу — атакующий или оборонительный? Я бы ответил: контратакующий. Когда команда проигрывает и чувствует, что пришло время последних попыток, то тут делать нечего, кроме как пускаться в атаку всеми силами. Чаще же всего приходилось видеть, что обе команды занимают выжидательную позицию. Самостоятельная, я бы ее назвал суверенной, наступательная тактика проглядывала у сборных Бразилии, Франции и Аргентины.
Наша команда первые две игры провела ярко и целеустремленно. Ей это удалось благодаря тому, что она молода, для большинства игроков чемпионат мира был в новинку, и это как бы придавало чувствам свежесть. Правда, в сопоставлении по части технической обученности она пусть и немного, но все же уступала лучшим командам, но это не ее вина, а давнее отставание нашего футбола.
Свое ощущение от матча СССР — Бельгия я определил бы одним словом — обидно. Совершенно уверен, что наша команда нисколько не
слабее бельгийской. Она имела больше голевых моментов, были и такие, когда не забить труднее, чем забить.
Но, конечно, за так называемым невезением всегда проглядывают и вполне реальные причины. Обратите внимание: сборные Бразилии, Аргентины, Франции начали чемпионат спокойно и от матча к матчу набирали обороты, тогда как наша сразу включилась с азартом, на полную мощность (матчи с Венгрией и Францией), и прибавить ей, по сути дела, оказалось нечего. Мы уже не первый раз на чемпионатах мира просчитываемся в стратегии.
Беланов забил бельгийцам три мяча. Кажется, чего еще желать? Однако пропущене^йашими четыре. На мой взгляд, в этом сложном, напряженном матче, когда противник изыскивал малейшие шансы для победы, проявилась неподготовленность наших игроков обороны к трудной борьбе. Баль и Бессонов, напомню, бывшие полузащитники, они приучены скорее перехватывать мяч, чем отбирать. Демьяненко был на этот раз инертен. Один только Кузнецов выглядел знающим защитное дело. Ведь даже если допустить, что второй гол Кулеманс забивал из положения вне игры, защитники не имели права останавливаться, обязаны были оказывать ему противодействие, это один из законов их игры, а они беспечно его нарушили. Странно и горько было видеть, как бельгийцы в упор, без помех били по воротам.
![Решения. Моя жизнь в политике [без иллюстраций]](/storage/book-covers/72/72da1766d49c9bb136c26193c60df799dd298cfb.jpg)
