Софочка Залман совершала прогулку на речном трамвайчике. Она неделю назад приехала в этот город из Одессы, чтобы поступить в литературный институт. И надо же такому случиться — не добрала баллов на экзамене! Настроение было паршивое, возвращаться не хотелось. Тем более, что перед отъездом она пообещала маме и тёте Соне, что при таком высоком результате ЕГЭ, таки точно поступит. И вот результат. Ей не хватило всего трёх баллов, трёх! И что таки теперь делать? Примостившись на одну из скамеек верхней палубы, она укуталась в плед, выданный ей перед отправлением, закрыла глаза и подставила лицо под моросящий дождь. Надоедливо бубнящий голос экскурсовода в беспроводной колонке прервался и сменился стариковским покашливанием.
Софочка открыла глаза.
Больше на палубе никого не было, но слух её явно не подвёл.
— А ты вот что, милая, — сказала колонка, — ты раньше времени-то не горюй. Слыхала небось про дополнительный набор на литературный факультет института сказок?
Софочка вздрогнула, огляделась по сторонам и потрясённо подумала: «У меня что, от таких мелких неудач крыша поехала? Стыд какой. Но маршрут интересный, про институт сказок я ещё не слышала».
Из колонки донеслись, звуки напоминающие то ли покашливание, то ли бульканье. Кажется, неизвестный невидимка просто смеялся.
— Ну ты забавница, — наконец сказал он, — ничуть не изменилась.
— Таки это нечестно, — заявила девушка, — я хочу видеть, с кем я разговариваю. Вы кто?
— Увидишь, — пообещал голос, — да Водяной я.
— Значит, я сплю, — констатировала девушка, — водяных не бывает.
— А может, это я с собой по-стариковски говорю, — неожиданно согласился голос и вздохнул, — скорее всего, это тебя нет.
— Как это? — поперхнулась от возмущения Софочка.
— А так, в мире всё относительно, — отозвался голос, — это ещё Альберт доказал.
Девушка развеселилась:
— Нет, я таки точно сплю, только во сне можно увидеть такой бред. Водяного, который говорит по радио, знает про Эйнштейна и предлагает, вы таки подумайте, поступить в институт сказок. Но меня, по крайней мере, увидеть можно и потрогать, а Вас, уважаемый, я таки не наблюдаю.
— А ты до сих пор веришь только в то, что можно потрогать руками? — голос, кажется, расстроился.
Софочка подумала.
— Ну не только, но мне нужны доказательства.
— А чему ты готова поверить?
— Только не общим словам о том, что надо верить в сказки, — подумав, решила Софочка. — Не люблю, когда меня к чему-то принуждают, таки скажите то, что известно только мне.
— Хорошо, тогда ответь на вопрос, почему ты ищешь утешения у воды, зачем отправилась на прогулку по реке, когда всё настолько плохо?
— Э-э, — запротестовала Софочка, — это не один, а два вопроса.
— Ответь, — настаивал голос.
Девушка пожала плечами:
— Таки я сама не знаю, если честно. С детства привыкла, когда всё плохо, к реке идти.
— Точно, с детства, — согласился голос, — ты ещё кроха была, в озере купалась, ну и зацепилась за корягу, чуть на дно не пошла. Я тогда только-только в этот водоём был назначен, мне утопленники лишние совсем ни к чему. Отцепил. А чтобы воды не боялась после того случая, ракушку тебе подарил, красивую. Подкинул, чтобы ты её в песке нашла. Ты её с собой и сейчас носишь. Знаю, потому что без неё ты бы меня не услышала.
Софочка машинально прикоснулась к расшитому бисером кожаному браслету на руке, в центре была пёстрая ракушка, её талисман.
— Вы точно не знакомы с моей мамой? — подозрительно спросила она.
— Не привелось, — коротко ответил голос.
— Хорошо, допустим, я Вам верю, только допустим, и что Вы таки советуете мне делать?
— Перестать ныть, — проворчал голос. — Через полчаса будет остановка Ищеевка, сойди на берег. В ста метрах от него асфальтированная площадь, на ней институт сказок. Твои документы уже в приёмной комиссии, общежитие студентов рядом, через дорогу. Разберёшься. Всё, до связи, на занятия не опаздывай.
— До связи, — удивлённо сказала Софочка, — а…
Из колонки послышался треск, затем голос экскурсовода объявил:
— Уважаемые пассажиры, через полчаса мы остановимся у села Ищеевка. Кто хочет, может сойти на берег и посетить местные магазины, а пока у нас есть время, чтобы…
Дальше она не слушала, сердце бухало, будто проснулась сразу после прыжка с высокой башни, такие сны часто снились в детстве. Сняв плед, девушка встала и несколько раз прошлась по пустой палубе.
Время тянулось медленно, как кленовый сироп. Наконец речной трамвайчик начал сбавлять ход, а потом мягко ткнулся носом в причал. Молодой матрос ловко набросил трос на кнехты. Пассажиры, оживлённо переговариваясь, сошли по качающемуся трапу. Ступив на твёрдую землю, Софочка облегчённо вздохнула. Бодро стуча каблучками, девушка миновала поселковые магазины и пошла по асфальтированной дорожке, честно признаваясь себе, что таки именно сейчас поступает как последняя дура, следуя непроверенной по всемирной сети информации от неизвестного лица. Внутренний голос, соглашаясь, советовал представить реакцию мамы и тёти Сони по возвращении. Софочка представляла, шла дальше и вскоре оказалась на площади. Здание из чёрного камня было заметно сразу. Поправив сумочку на плече, девушка быстро пошла ко входу. В вестибюле было не жарко, тем удивительнее выглядела за беломраморной стойкой женщина одетая в прозрачно-зелёный летний наряд. На её бейдже была лаконичная надпись: «Берегиня».
