Виктор НЮХТИЛИН
МЕЛХИСЕДЕК Том I. Мир
Эта книга посвящается Константину Константиновичу Минджия с улицы Инге, который научил меня учиться, когда я учусь; Русудан Григорьевне Гогия из Ткварчели, которая научила меня работать, когда я работаю; Аркадию Иосифовичу Слуцкому из Краснодара, который научил меня думать, когда я думаю; Александру Константиновичу Пипинову из Заречья, который научил меня видеть, когда я смотрю; Александру Сеит-Кезиновичу Каспакову из Восточного Казахстана; который научил меня смеяться над авторитетным и никогда не смеяться авторитетно, а также моей жене Людмиле из мира женщин, которая может научить любить любого.
Эта книга всего год назад появилась в Интернете и сразу заставила говорить о себе как о значительном и неординарном событии в литературе. Уверенно продвигаясь вверх по рейтингам разделов «Непознанное», «Религия» и «Познавательное», книга составила конкуренцию крупным порталам и интернет-форумам. До одной тысячи страниц в сутки по суммарной статистике посещений со всех уголков мира — это факт уникальный для любого интернет-издания, но только не для этого.
В чем секрет успеха книги «Мелхиседек»?
В необычайной увлекательности. Мастерство рассказчика и особая ироничная манера автора, волнующая актуальность тем, а также сохраняющаяся до конца повествования интрига сделали книгу захватывающей, как детектив. Теоцентристский анализ нашей действительности, изложенный в ней, может быть иногда спорным, иногда парадоксальным, но всегда глубок, изящен и предельно логичен. Невероятная информационная насыщенность текстов прекрасно компенсируется удивительно живым, выразительным и доступным языком.
Можно соглашаться с концепцией книги, можно не соглашаться, но истинное удовольствие от ее чтения гарантировано любой, самой широкой читательской аудитории.
ВОДОПРОВОДЧИК И Д’АРТАНЬЯН
Однажды двое друзей вели доверительную беседу. Один сокрушался: «Кажется, у меня есть все основания подозревать, что жена изменяет мне с пекарем: я постоянно нахожу в нашей кровати хлебные крошки». Второй смеялся над его страхами: «Тебе надо срочно лечить нервы. Надо же — хлебные крошки его напугали! Мне, что же, по-твоему, теперь следует подозревать свою жену в том, что она встречается с водопроводчиком?!» «А при чем здесь водопроводчик?» — обиделся первый. «Да так, на ум пришло, — пожал плечами второй. — Как ни приду домой, он вечно в нашей постели валяется».
С водопроводчиком все ясно, но при чем здесь Д’Артаньян? А при том, что как один из друзей считает с непонятной уверенностью, что ему его жена никогда не изменяет (несмотря на очевидные факты), так и мы, похоже, с той же непонятной уверенностью живем в этаком «д’артаньянизированном» мире, который составлен из незыблемых шаблонов наших представлений о нем, не имеющих ничего общего с фактами этого же самого мира. Мы постоянно видим водопроводчика в своей постели и одновременно не видим его напрочь, ибо доподлинно знаем, что это семейное ложе и третьих лиц в нем быть не должно. Наше ЗНАНИЕ об этом настолько вколочено в наши головы, что такие мелочи, как события реальной жизни, его опровергающие, нами просто не замечаются. Водопроводчик, слезающий с нашей жены, — это всего лишь водопроводчик, слезающий с нашей жены, и какие у нас могут быть особые основания, чтобы обвинять супругу в неверности? Мы ведь убеждены, что этого быть не может, так что пусть водопроводчик на себя много не берет, и само собой естественно предполагается, что он слезает с нашего места абсолютно несолоно хлебавши. Разумеется, мы говорим иносказательно, и слишком доверчивому читателю не стоит срываться с места, чтобы дружески, но напористо трясти свою жену за шею: «Где водопроводчик? Почему я его никогда не вижу?»
И все-таки… при чем здесь бравый гасконец? Сам-то он, в общем, ни при чем, просто пример довольно показателен. Истории о нем и о трех мушкетерах — пожалуй, лучшее, что нам оставила французская литература. При этом произошло одно из тех обычных явлений, когда красивая выдумка вытеснила неказистую жизнь. Дело не в деталях сюжета и не в историческом соответствии событий, а в том, что очевиднейшая нелепость в очередной раз стала непоколебимой истиной прямо на наших глазах, потому что если кто и не читал Дюма, то обязательно видел многочисленные невпечатляющие экранизации. Поясним.
Кто такой мушкетер? Это пехотинец, вооруженный мушкетом. Что такое мушкет? Это огнестрельное оружие, напоминающее по внешнему облику ружье, но значительно превосходящее его по размеру — огромное и неподъемное. В ствол мушкета можно без применения особых хитростей вставить два пальца руки. Но на самом деле мушкет не для подобных игр, а для того, чтобы из него стрелять. Однако, несмотря на любую страсть к пальбе, никому не удастся выстрелить из мушкета с плеча — слишком он тяжел, чтобы держать его на весу, и слишком мощная у него отдача, чтобы сохранить после нее любовь к стрельбе для повторного акта. Для установления равноправных отношений между стрелком и мушкетом мушкетеру придается сошка, которая по внешнему виду и размеру точь-в-точь напоминает ухват для чугунков. Разница небольшая: у сошки один конец острый, чтобы втыкать его в землю, а второй не для горшков, а для того, чтобы положить на него ствол мушкета и выстрелить. Мушкет — это станковое ружье большого калибра, или небольшая пушка малого калибра, истина где-то посередине. Прежде чем из мушкета выстрелить, в его ствол надо засыпать порох и забить его пыжом, чтобы порох не высыпался. Затем надо вкатить круглую свинцовую пулю диаметром 23 мм и забить ее еще одним пыжом, чтобы, не дай Бог, не выкатилась. После этого надо взгромоздить чудовищный ствол на сошку, выбрать «счастливчика», прицелиться в него и… не забыть предварительно поджечь фитиль. Если все будет хорошо, то мушкет в свое время выстрелит, и пуля полетит туда, куда ей одной ведомо. Тот, кто встанет на ее пути, получит отверстие размером с чайное блюдце. Если, конечно, будет огинаться слишком близко от усердных мушкетеров: мушкет стреляет недалеко.
