ТО НЕ СКАЗКА-ПОБАСКА, ТО ЖИЗНЬ БЫВАЛА…
Вы открыли Волшебную книгу. Самую настоящую! В ней много удивительных историй, сказаний, или, как говорят люди учёные, — мифов. Их рассказывали в старину наши прабабушки и прадедушки своим внукам — нашим бабушкам и дедушкам. Ох, и давно это было!
Потом эти сказания забылись… Но не везде. Есть одно чудесное место вдали от больших городов, в лесах за Волгою, у озера Светлояр. Вот там-то эти сказы помнят очень хорошо.
Ведь, как известно любому, кто бывал в мире русских сказаний, там сокрыт невидимый град Китеж. Не простые это места, заветные… Здесь свято хранятся самые сокровенные русские сказы и песни.
Некогда из тех сказочных мест, из своего детства и юности, вышел и я. А ныне живу, и уже давным-давно, в Москве. Это большой город, где мало верят в сказки. Но и теперь я часто переношусь в прошлое в своих книгах, да и в снах. А порою и просто беру билет на поезд и возвращаюсь на родину. А там ждёт меня наш старый дом, изба на высоком яру над Волгою-рекой.
И теперь я беру с собою сына, чье имя Ярослав — тоже память об озере Святлояр. Ведь это — озеро Ярилы-бога, коего почитали в старину жившие здесь берендеи, сказочные наши предки.
И тут передаю ему те же сказы, или старины, что рассказывала здесь, на крылечке под старыми яблонями, моя бабушка Люба.
А также и другие, что мною были собраны, услышаны в иных местах, да и в снах. И вновь будто открываю калитку в детство…
Ой, и мало я ценил то время! И жалею сейчас об этом. Это было обычно: и сказки, что сказывала баба Люба, и русская печка, и куры в сенях, и ткацкий станок на чердаке, и домотканая рубаха. И… куричий бог, крынкою висевший на заборе, и дух-шилишига, копошащийся за печкой, и волшебный урошный камень, что оберегает от всех болестей и горестей.
А рядом, чуть не под окнами, катит волны величественная, святая Волга-матушка. И здесь же Пановы горы, укрывающие колдовские тайны панов — древних подземных жителей. А окрест — сказочные Берендеевы леса.
Недалече и само Ярилино озеро — Светлояр, в коем сокрылся город святых праведников, героев и старых наших князей — Китеж. И путь к тому граду открывается ныне лишь во снах, и охраняет его сам Медвежий Царь. А ведь он и есть сам древний бог Велес, батюшка Ярилы…
Спустя годы я понял, что всё это были чуть ли не последние приметы старины. И что в городах о такой жизни только слышали, да и в деревнях по-старому уже тогда мало кто жил. А ныне, почитай, и вовсе никто не живёт.
В те годы я и начал сам рассказывать сказки. Рассказывал соседским детям и то, что слышал от бабы Любы, и то, что узнавал из книг. А уже в школе, с друзьями и с помощью родителей, мы устроили краеведческий музей. Вот так с ведания о крае родном и начался наш путь в сказку.
Мы собирали местные предания, старинные книги, изучали старославянский язык. И тогда же соприкоснулись с волжской тайнописной традицией, поныне мало известной и ещё менее изученной.
Это были «Глубинные-голубиные книги», а также «Златые чепи», писанные заветными письменами. И в них, так же как в сказах и песнях нашей земли, что хранились в тайных скитах, находились те сокровенные былинные сказы, что стали ныне «Песнями Гамаюновыми».
Теми Песнями, по коим в школах теперь и изучают русские языческие сказания и мифы, и кои пересказаны старым словом да сказовым строем в книге, которую вы сейчас читаете…
И ещё, уже в школьные годы, мы изучали, и не только по учебникам, древнюю историю родного края — Поволжья, Владимирщины и Костромы.
С годами ширился охват земель, где собирались нами сказы и предания старины. И мы также собирали книги разных учёных людей в библиотеки и делились ими с друзьями, как настоящим сокровищем.
Наши искания истоков традиции устремлялись и за рубежи России. Взоры обращались и за границы стран, где говорят на языках, похожих на наш. Ведь все начальные эпические предания и Европы, и Азии имеют один исток.
И мною также уже после школы, университета был издан русский эпос «Книга Коляды». И изводы его, такие как «Песни Гамаюна», «Песни Алконоста» и «Песни Сирина».
Изданы мною и переводы болгарского эпоса «Веды славян». А также русские языческие летописи: «Велесова книга», «Ярилина книга»; и ещё булгаро-татарская «Летопись Бараджа — крылатого змея».
И всегда я не разделял эпическую традицию на славянскую, татарскую, финскую, а также индийскую, и даже иранскую, китайскую и иные. Какой бы древний источник я ни открыл, оттуда изливались песни и сказы, знакомые мне с детства, ибо древнейшие мировые мифы лучше сохранились на Руси. Древние русские боги только надели личины былинных богатырей, бояр, святых.
В волшебном и сказочном, былинном мире нет границ между народами. Сказочные образы свободно перетекают из Руси в Грецию, Иран, Индию, Китай. Им не препятствуют ни горы, ни пустыни, ни моря.
Однако исток мирового эпоса находится на Руси, именно русская традиция более древняя.
И всегда при работе со старыми текстами я ощущал будто помощь извне — от родителей и предков наших, и от тех, что были православными, и от считавшихся язычниками.
И от отца и мамы, и от бабушки Любы моей… Они уже покинули нас, но любовь их с нами и они будто всё равно где-то рядом… Там, на крыльце под яблонями, в старой нашей волжской избе…
