Романовская Ольга
Маска безумия
(2 книга цикла "Тени над Сатией")
Глава 1. Случай в предместье.
Лёгкий ночной ветерок играл с занавесками.
Окно было открыто, мягкий свет полумесяца лился через него в комнату. Обстановка говорила о достатке владелицы: вряд ли бедная женщина украсит спальню фарфоровыми безделушками и бронзовыми подсвечниками. Впрочем, половина вещей была настолько безвкусной, а всё - настолько ярким, что невольно закрадывался вопрос: не случайным ли путём нажито богатство? Потомственные аристократы обычно обладали вкусом или хотя бы не скупали всё содержимое антикварных лавок.
На полу, возле туалетного столика, лежала женщина. Волнистые тёмные волосы эффектно, в духе любовных романов, разметались по цветастому ковру. Лицо скрывал полумрак.
Тускло поблёскивали кольца на длинных холёных пальцах. То ли она вправду была так бела, то ли во всём виновата луна, но кожа отталкивала чахоточной бледностью. Неестественной казалась и поза женщины. На первый взгляд хозяйка спальни просто заснула, но голова её запрокинулась под немыслимым для живого существа углом.
Балансируя на границе света и тьмы, фигура в бесформенном плаще склонилась над женщиной и перетащила к туалетному столику. Усадив труп, достала из-за пазухи камень и разбила зеркало. Осколки десятками поверхностей отразили посиневшие губы, кровоподтёки на лице, шее и груди женщины. Судя по всему, жертва отчаянно сопротивлялась, но один серьёзный удар пропустила - в плечо, у самого основания шеи. Однако не он убил её.
Отряхнувшись от зеркальной крошки, фигура порылась в дорожной сумке и осыпала мёртвую женщину засушенными лепестками роз. С удовлетворением осмотрев творение своих рук, неизвестный достал из кармана носовой платок и тщательно вытер всё, к чему прикасался. Даже если носишь перчатки, нельзя терять бдительности.
Фигура в тёмном откупорила пузырёк без этикетки, окропив его содержимым труп и обрызгав себя. Запахло уксусной эссенцией, но ветер быстро проветрил комнату.
Убедившись, что всё в порядке, фигура повернулась спиной к убитой. Захрустело зеркало под ногами. Вскоре всё стихло.
Внизу фонарщик затеплил фитиль светильника, зевнул и посторонился, попуская припозднившуюся компанию.
День выдался погожий, солнечный.
Предместье Сатии, второго по величине города королевства Тордехеш, пробудилось от сна. Замелькали люди, зацокали копыта лошадей, заскрипели колёса экипажей: ночные гуляки возвращались домой, а слуги приступили к будничным обязанностям.
Ещё сто лет назад это тихое место было обычной деревней. Подобные, как грибы, вырастают у больших городов. Здесь мычали коровы, и пахло навозом. Однако время текло своим чередом, уклад жизни менялся, и избы крестьян сменили загородные дома именитых горожан. Селились здесь и маги, слывшие ценителями уединения, столь необходимого для работы, и дамы полусвета. Словом, шансы встретить на улочках бедно одетый люд были невелики. Разве кто забрёл по служебной надобности.
Не дождавшись звонка, горничная поднялась на второй этаж особнячка, притаившегося в глубине сада, разбитого и подстриженного по последней моде. Каждое утро служанка срезала там цветы и ставила в вазу у изголовья постели. Вот и сейчас она несла букет из алых роз.
Горничная постучалась и вошла в спальню, плотно притворив за собой дверь.
Постель оказалась не тронута, хотя госпожа ночевала дома.
Удивлённая гориничная шагнула к прикроватному столику. Истошный крик сорвался с губ при виде трупа. Розы выпали из рук.
Горничная ринулась вон из спальни. Женщину трясло как в лихорадке. Выбежав из дома, она пронеслась по саду, бередя воплями тишину летнего утра, хлопнула калиткой и припустила по улице.
Заприметив скучавшего солдата, горничная подскочила к нему, ухватила за руку:
- Госпожу убили!
Больше бедняжка ничего не могла сказать, зайдясь в истерике. Убедившись, что она не врёт, солдат доложил обо всём капралу. Тот немедленно послал за следователем, велел оцепить дом и собрать всех слуг на кухне.
Господин Шорш появился через час. Позёвывая в кулак, он мысленно проклинал работу и персонально Главного следователя Следственного управления Сатии, баронета Ольера ли Брагоньера, по чьей милости пришлось ехать самому, а не отправить в предместье кого-то из молодых, чтобы опыта набирались. Но нельзя - дело отписано ему, поручишь другому - заработаешь взыскание.
Брагоньер славился принципиальностью, неподкупностью и тяжёлым характером человека, живущего ради долга и торжества закона. Его место в музее, рядом с изображениями дворян, ревностно истреблявших нечисть и утверждавших королевскую власть в Тордехеше. Теперь же, когда времена феодальных уделов остались позади, а королевством давно правила торговля, а не сила оружия, подобные жизненные принципы устарели. Они ценились только среди инквизиторов - людей, уничтожавших тёмных магов и сочувствовавших им людей. Неудивительно, что выбор его величества не обошёл Брагоньера. Король Донавел Аризис тщательно проверял тех, кому даровал высочайшие полномочия. Он лично беседовал с кандидатами перед тем, как надеть им на палец инквизиторский перстень.
