Мартин Заландер

Мартин Заландер

Последний роман классика швейцарской литературы Готфрида Келлера (1819–1890). Главный герой книги дважды теряет свое состояние и возвращается на родину уже в почтенном возрасте, после вынужденного семилетнего пребывания в Южной Америке. На родине в Швейцарии его ждут сплошные разочарования — социальные, политические, семейные. Последней надеждой остается самый близкий и дорогой ему человек — его сын.

Жанр: Классическая проза
Серии: -
Всего страниц: 102
ISBN: 978-5-7516-1036-4
Год издания: 2012
Формат: Полный

Мартин Заландер читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

I

He старый еще мужчина, хорошо одетый, с дорожной сумкой английской работы через плечо, шагал от вокзала швейцарского города Мюнстербурга, по новым улицам, однако не в сторону центра, а решительно направляясь куда-то в окрестности, как человек, знакомый со здешними местами и уверенный в себе. Но скоро он волей-неволей остановился, чтобы осмотреться получше, ведь эти улицы уже не были давними новыми улицами, какими он хаживал когда-то; а оглянувшись, он заметил, что и вышел не из того вокзала, с которого уехал много лет назад, — на прежнем месте высилось куда большее здание.

Замысловатая, прямо-таки необозримая каменная громада блистала в лучах послеполуденного солнца до того безмятежным великолепием, что мужчина как завороженный смотрел на нее, пока суматоха уличного движения беспощадно не вторглась в его задумчивость и не принудила продолжить путь. Но высоко поднятая голова и мягко покачивающаяся у бедра дорожная сумка свидетельствовали, с каким душевным подъемом и удовлетворением он возвращается к жене и детям, туда, где оставил их много лет назад. Впрочем, он тщетно искал среди муравьиной мешанины построек следы давних тропинок, что некогда, тенистые и приветливые, бежали среди лугов и садов вверх по склону. Ведь эти тропинки скрывались теперь под пыльными или засыпанными твердым щебнем проезжими дорогами. Хотя все это непрерывно увеличивало его восхищение, в конце концов его таки ждал приятный сюрприз: свернув за угол, он ненароком очутился в окружении домов, которые тотчас узнал по их стародавнему сельскому облику. Нависающие крыши, красные балки фахверка, палисаднички — все те же, как в незапамятные времена.

— Ба, да ведь это Цайзиг! — воскликнул путник, остановившись и с любовью оглядывая окрестности. — Вправду Цайзиг! Я в Цайзиге, так здесь говорят! Кто скажет, отчего этакая штука и этакое слово за семь лет ни разу не вспомнились, а ведь школьниками, коли заводилась монетка-другая, мы пили здесь замечательный яблочный сидр! И старый источник целехонек, которым, бывало, дразнили цайзигского хозяина: он, мол, сидром и молоком оттуда кормится!

В самом деле, прозрачная горная вода, как прежде, струилась из ветхого деревянного столба в давнишний желоб, и вытекала она из того же спиленного ружейного ствола, торчащего из столба вместо железной фонтанной трубки. Это открытие вызвало у путника новый прилив восторга.

— Привет тебе, почтенный знак мирной силы оружия! — вслух подумал он. — Трубка, некогда изрыгавшая огонь, дарует людям и животным чистую родниковую воду! Однако в каждом доме, как я слыхал, уже висит винтовка, ждет серьезного испытания, но пусть родимый край будет подольше от него избавлен!

В этот миг к источнику, играя, приблизилась ватага ребятишек, мелюзга от двух до шести лет. Шестилетнего возраста достигли, пожалуй, два мальчугана, вдобавок близнецы, потому что были они совершенно одного роста, с совершенно одинаковыми круглыми толстощекими головами, оба в передниках, выкроенных из одной и той же клеенки в мелкий цветочек, вероятно, чтобы и отличить их от других, и защитить одежду. Чуть в стороне сиротливо стоял бледный мальчонка лет восьми от роду, он-то и дал повод к небольшому происшествию, которое отвлекло внимание путника от старого ружейного ствола.

Один из парочки в передниках заносчиво крикнул бледному мальчонке:

— Ты что здесь делаешь? Чего тебе надо?

Когда тот не ответил и лишь печально посмотрел на него, второй близнец, заложив руки за спину и выпятив обтянутый передником живот, шагнул поближе и нагло осведомился:

— Да, чего ты тут ждешь?

— Я жду свою матушку! — на сей раз ответил мальчонка, уже не уверенный, вправе ли он стоять здесь. Противник же, сухо и презрительно, как взрослый, обронил:

— Та-ак, у тебя есть матушка?

А брат его с громким смехом выкрикнул:

— Ха-ха! У него есть матушка!

И тотчас ребячий хор, потешно копируя смех старших, закричал нараспев:

— У него есть матушка!

Более радостного смеха от этакой мелюзги, кажется, и услышать невозможно. Словно презабавнейшее происшествие веселило их прямо-таки по-царски, они извлекали из глубины своих доверчивых детских сердечек все новые «ха-ха-ха», обступив кольцом двухлетнего карапуза, а тот, уперев в бока пухлые ладошки, повторял:

— О! У него есть матуска!

Когда эта забава, как и все на свете, мало — помалу подошла к концу, человек с дорожной сумкой, который наблюдал за происходящим и ничего не понял, дружелюбно полюбопытствовал:

— Отчего это вам, дети, так смешно, что у этого мальчика есть матушка? Разве у вас матушки нет?

— Нет! Мы говорим «мама»! — объявил один из предводителей мелюзги, подбирая с земли глиняный черепок; им он зачерпнул воды из желоба и выплеснул на обладателя матушки. Однако на сей раз тот не стерпел. Бросился к зловредному близнецу, чтобы задать ему трепку, а оба братца немедля заревели во все горло и закричали:

— Мама! Мама!

— Исидор! Юлиан! В чем дело? Что сызнова стряслось? — послышалось в ответ, и на пороге одного из домов появилась дюжая женщина, которую определенно оторвали от стирки. Намокший фартук подоткнут, на выставленном вперед кулаке надета соломенная шляпа, по моде украшенная цветами и шелком; локтем другой руки, загорелым и красным от горячего пара, она попыталась утереть потный лоб и, обращаясь к шедшей следом модистке, бранчливо вскричала, что шляпа не удалась, цветы никудышные, она хочет такие же красивые и большие, как у других женщин, и ленты белые, а не коричневые. Непонятно ей, почему она не может носить белые ленты, как такая-то и такая-то, и пускай она не советница, но в свое время вполне может заполучить одну, а не то и двух в невестки!


Еще от автора Готфрид Келлер
Сказка про котика Шпигеля

Новелла классика швейцарской литературы Готфрида Келлера (1819–1890).Шпигель был весьма благополучным котом, пока его хозяйка не умерла. После этого он оказался на улице и стал голодать. Однажды отощавший Шпигель попался на глаза городскому чернокнижнику, который неожиданно предложил коту заключить договор, согласно которому обязывался несколько месяцев кормить Шпигеля до отвала отборными деликатесами. Оголодавший кот не задумываясь подписал бумагу. Но нет ли тут какого подвоха?


Новеллы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зеленый Генрих

«Зеленый Генрих» Готфрида Келлера — одно из блестящих произведений мировой литературы, которые всегда будет привлекать читателей богатством гуманистических идей, жизненных наблюдений и немеркнущих художественных образов. Это так называемый «роман воспитания». Так называют роман о жизненном пути человека, чаще всего молодого, от колыбели до обретения им зрелости. Такой тип романа с легкой руки Гете, первым вспахавшим это поле, очень популярен у немцев.«Зеленый Генрих» — это, наверное, вершина жанра, самый знаменитый роман воспитания.


Кузнец своего счастья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Яд

В поисках отравы для любимой жены муж обратился к аптекарю, у которого, по слухам, есть яд, не обнаруживаемый экспертизой…


Хобби аптекаря

В поисках отравы для любимой жены муж обратился к аптекарю, у которого, по слухам, есть яд, не обнаруживаемый экспертизой…


Униженные и оскорбленные

«Униженные и оскорбленные» – одна из самых мелодраматических книг русской литературы. Можно сказать, что с нее и началась мелодрама как литературный жанр. Трагическое несоответствие романтических представлений о жизни и реальной действительности – вот основная идея романа. Многое в этом произведении читателям казалось необычным: перед ними была поставлена новая этико-социальная проблема – проблема эгоизма.


Скоморошины

Юмор и сатира занимали значительное место в жизни русских людей во все времена: скоморошины, театр Петрушки, медвежья потеха, раёк, народные сатирические спектакли, анекдоты, докучные сказки – все эти фольклорные произведения на протяжении веков развлекали и стар и млад. Выдающиеся исследователи народного творчества сохранили его образцы, благодаря чему мы имеем возможность познакомиться с ними.В книге собраны произведения сатирического фольклора, а также загадки, припевки и бывальщины про персонажей славянской мифологии – домовых, леших, кикимор, записанные в XIX веке такими известнейшими фольклористами, как А.


Артистическое кафе

Камило Хосе Села – один из самых знаменитых писателей современной Испании (род. в 1916 г.). Автор многочисленных романов («Семья Паскуаля Дуарте», «Улей», «Сан Камило, 1936», «Мазурка для двух покойников», «Христос против Аризоны» и др.), рассказов (популярные сборники: «Облака, что проплывают», «Галисиец и его квадрилья», «Новый раек дона Кристобито»), социально-бытовых зарисовок, эссе, стихов и даже словарных трудов; лауреат Нобелевской премии (1989 г.).Писатель обладает уникальным, своеобразным стилем, получившим название «estilo celiano».


Парная игра

Не только в теннис играют парой. Супружеская измена тоже может стать парной игрой, если в нее захотят сыграть.


Пятьдесят тысяч

Сборник Хемингуэя "Мужчины без женщин" — один из самых ярких опытов великого американского писателя в «малых» формах прозы.Увлекательные сюжетные коллизии и идеальное владение словом в рассказах соседствуют с дерзкими для 1920-х годов модернестическими приемами. Лучшие из произведений, вошедших в книгу, продолжают биографию Ника Адамса, своебразного альтер эго самого писателя и главного героя не менее знаменитого сборника "В наше время".


Проблеск фонарика и вопрос, от которого содрогается мироздание: «Джо?»

«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других.


Зар'эш

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ржавчина

`Я вошел в литературу, как метеор`, – шутливо говорил Мопассан. Действительно, он стал знаменитостью на другой день после опубликования `Пышки` – подлинного шедевра малого литературного жанра. Тема любви – во всем ее многообразии – стала основной в творчестве Мопассана. .