Прошло много лет после того страшного, рокового сентябрьского дня 1966 года, а Фуча не забывала возносить благодарения Пресвятой Деве Марии, пославшей ей того нищего мальчугана на Гаванской набережной, из-за которого она на несколько минут опоздала к месту назначенной ей Рикардо встречи. Эта задержка спасла жизнь и ей самой, и ее друзьям, соратникам по борьбе против режима диктатора, захватившего в стране власть…
Этот мальчишка ныл и канючил, жалобно гримасничая. Фуча, нервы которой и без того были на пределе, накричала на него. Он расплакался, и слезы, выражавшие неподдельное горе маленького существа, тронули Фучу. Она принялась лихорадочночно обшаривать сумку, отыскивая мелкую монету.
Мальчишка вырвал деньги из ее рук и помчался, присвистывая, по набережной, а Фуча, слегка удивившись мгновенной перемене его настроения, свернула в переулок к дому, к которому уже подходил Рикардо. Фуча хотела окликнуть его, как вдруг увидела нескольких солдат, выскочивших из дома напротив. Один из них уже крепко держал Рикардо за локоть.
— В чем дело? — услышала она голос Рикардо.
— Ты — Рикардо Нуньес, — произнес тот, — мы хотим, чтобы ты сказал нам, где находятся Исабель Перес и некий Хуан…
Дальнейшее произошло в считанные секунды… Рикардо, не раздумывая, ударил головой в живот подошедшего к нему офицера, рванулся из рук державшего его солдата и понесся по переулку со скоростью метеора.
Солдат, упав на колено, вскинул ружье и выстрелил, почти не целясь. Хлопок выстрела слился с криком Рикардс Фуча видела, как он упал на землю… К нему устремились солдаты. До нее донеслись крики:
— Зачем ты его убил, болван!.. Ну, быстро обыщи этого типа… Ага!
Последнее удовлетворенное восклицание Фуча не могла не отнести к листку бумаги, который солдат достал из кармана убитого Рикардо и протянул офицеру. По-видимому, это был адрес. Адрес Исабель…
Офицер что-то негромко скомандовал, и через полминуты в переулок въехала машина, в которую повскакивали солдаты. Офицер сел впереди, тронул водителя за плечо, и машина помчалась вверх по переулку.
Ноги Фучи как будто приросли к месту. Видение новооборудованных пыточных подвалов, из которых еще никто не возвратился живым, было очень ярким, но она сумела справиться с оцепенением.
Как безумная, она помчалась к дому, в котором укрылись Хуан, — это была подпольная кличка Энрике, — и его жена Кармела, ее подруга, бывшая на сносях.
Ворвавшись к Кармеле, она в двух словах обрисовала ситуацию. Солдаты, должно быть, уже схватили Исабель Перес. Исабель не выдержит пыток и расскажет об убежище Энрике — Хуана и Кармелы. Надо бежать к Тео, там сейчас и Энрике.
— Хорошо, — сказала Кармела, — иди, я кое-что возьму и пойду туда следом.
— Торопись, — настойчиво проговорила Фуча. Когда подруга ушла, Кармела стала быстро собираться, но вдруг бросила это занятие и застыла: она услышала шум подъехавшей машины:.. Не теряя ни секунды Кармела выскочила в сад. Это вряд ли могло спасти ее от гибели: в саду стояло несколько пальм да росли магнолии — нигде не спрячешься. И все же она, сжав руками свой огромный живот, укрылась в тени пальмовых ветвей… Она видела: неотвратимо, как смерть, к ней приближается солдат. Он шел прямо на нее. Кармела приподнялась. Глаза их встретились. Не отрывая глаз от онемевшей от ужаса беременной женщины, солдат слегка усмехнулся.
— Ну что там? — послышался из дома нетерпеливый начальственный голос.
Кармела молитвенно сложила ладони. Так же пристально глядя ей в глаза, солдат крикнул:
— В саду никого нет! Пусто!
…Выслушав сбивчивый рассказ Кармелы, Тео решительно произнес;
— Сегодня же нам надо бежать. Другого выхода нет. Пепин, мой зять, достал лодку. Фуча, собирай в путь нашего сына…
Энрике покачал головой:
— Вы спасайтесь. А я останусь. Кармела не может ехать в таком состоянии.
Кармела, никогда не противоречившая своему мужу, на этот раз подала голос:
— Я предпочитаю смерть этому аду. Мы отправляемся в путь.
…Не успела лодка немного отплыть от берега, как на пустынном пляже появилось несколько бегущих к воде людей. Тео завел мотор, и лодка понеслась по морской глади. Прогремели выстрелы, и послышался голос:
— Передайте по рации, что наблюдаем нелегальный уход через сектор четыре. Пусть вышлют катер для задержания!
…Над морем нависла мрачная ночь. Свинцовые тучи скрыли звезды. Волны раскачивали лодку. Бензин кончился: очевидно, зять Тео, Пепин, не успел или не смог пополнить его запасы.
Кармела ощутила боль приближающихся схваток; Фуча первая заметила ее состояние. Не теряя самообладания, она стала отдавать команды. Кармелу уложили на постеленное на дне лодки одеяло. Тео с сыном и Энрике, сходивший с ума от тревоги, перебрались на корму.
— Тужься, — приказала Кармеле Фуча. — Тужься. Еще! Еще!
…Спустя полтора часа Кармела, измученная, очнулась от перенесенных страданий и слабым голосом спросила:
— Кто?
— Девочка, девочка родилась у нас, — сжал ей руку Энрике. — Наша дочь…
— Наша дочь, — мечтательно повторила Кармела. — Наша дочь родилась свободной.
Но тут она услышала, как вскрикнул вдруг Тео, указывая куда-то в сторону горизонта, над которым медленно поднималось солнце.
