– Пош-шел! – с чувством произнес я и хлопнул гнедого по лоснящемуся крупу. Конь обиженно заржал и, по привычке стартанув с места в карьер, помчался к виднеющимся вдалеке воротам.
Бросать такого красавца в лесу было жалко, поэтому возле первой же попавшейся деревни я спешился, снял сбрую и седло, обмазал спину нервно фыркающему скакуну кабаньей кровью и отпустил на все четыре стороны. В качестве средства передвижения он был не нужен, а тащить его с собой просто так – какой смысл? Корми его, пои, чисти… его даже продать вдали от столицы проблематично. Нормальную цену за породистого скакуна с крестьян не возьмешь, а отдавать за бесценок значило вызвать подозрения. Пусть уж лучше гнедыш в таком виде к людям прискачет: взбудораженный, с вытаращенным глазами, весь в крови. Когда люди герцога всерьез возьмутся за поиски «графа эль Нойра», о котором им, само собой, доложит стражник на городских воротах, они всю страну перевернут, каждую пядь земли перекопают. И, разумеется, найдут те немногочисленные следы, которые за нами остались.
А у меня амулет иллюзий сдох. Одежду я, правда, сменил и от чужого оружия избавился, но зачем имперским ищейкам давать повод что-то заподозрить? Помер графенок и помер. Ну а то, что тела не нашли… бывает. Разбойники на дорогах все еще пошаливают, а дикому зверью все равно кого жрать – простолюдина или целого графа.
Проследив с холма, как коняга летит к деревне, я кивнул дожидающемуся в сторонке Ворчуну.
– Ну что, поехали?
Зверь, который за три года из лопоухого щенка превратился в могучего, желтоглазого и смертельно опасного хищника, оскалился. После чего проворно вырыл яму под ближайшим кустом, закопал туда конскую сбрую. И спустя пару минут мы уже во весь опор мчались прочь, с каждым мгновением оставляя безымянную деревню все дальше.
Признаться, поначалу я собирался направить стопы на север, где народу поменьше и где уже вовсю строились верфи для имперских воздушных судов. Хотелось не просто затеряться в снегах, но и своими глазами взглянуть, что получилось из ненароком поданной его величеству идеи. Однако по здравому размышлению я понял, что это плохая мысль: пока идет строительство, там будет крутиться масса наблюдателей, проверяющих, всевозможных инспекторов и магов, которые могли знать его бывшую тень в лицо. Да и сам Карриан наверняка не раз туда еще наведается, так что светиться лишний раз было неразумно.
Конечно, оставался вариант затихариться где-нибудь в горах на пару с Ворчуном. Или же податься в его прежнюю стаю. Но при одной только мысли о спокойной жизни магическая печать начинала яростно жечься. И неудивительно: я поклялся служить империи, и я должен служить. Где угодно, как угодно…
Но куда податься? В солдаты? В наемники? В разведчики? Каменщика, лесоруба или плотника из меня точно не получится. Конфликт с ашеярами империя вроде решила. На западе и на востоке соседи оказались на редкость смирными, поэтому в ближайшие годы войны там не предвиделось. Оставался только юг…
И вот тогда-то я неожиданно вспомнил, что некоторое время назад интересовался крепостью Ойт.
Ворчун на мое предложение только фыркнул – ему было все равно, где охотиться. А на намек, что в тех краях гораздо теплее, чем в Искристых горах, брат буркнул что-то вроде «несущественно» и «неважно». Теперь я был его стаей и вожаком, которого он добровольно выбрал. Поэтому вместо севера мы двинулись прямиком на юго-запад империи. В самую что ни на есть медвежью дыру. А точнее, в одну маленькую, пограничную, забытую всеми богами провинцию, куда уже много лет не совали нос столичные ищейки.
Крепость Ойт я увидел только в конце желтеня[1]. Даже с помощью Ворчуна раньше добраться до нее не удалось. Почти три недели заняла непосредственно дорога. И недели полторы я потратил на поиски замены оставленным во дворце клинкам.
К сожалению, чем дальше от столицы, тем сложнее было найти толкового мастера, но в итоге, посетив шесть городов и четыре больших села, я все-таки отыскал нужного человека и после отчаянного торга заполучил неплохую пару мечей, к которым еще следовало подобрать нормальную перевязь. Они были гораздо длиннее, чем мои старые, поэтому о скрытом ношении речь уже не шла. Но сейчас в этом не было необходимости – я ехал в Ойт как обычный воин, а не как тень императора.
Еще двое суток ушло на работу мастера-кожевенника. Потом день – на подгонку обновок. Наконец, экипировавшись как положено и прикупив походных мелочей, я ощутил, что готов отправиться хоть к драхту на рога.
Само собой, просто так в Ойт меня бы никто не впустил: чтобы попасть на имперский военный объект, недостаточно было просто постучать в ворота и крикнуть: «народ, ау, возьмите на постой!..»
Сперва следовало найти рекрутский пункт, который имелся почти в каждом имперском городе. Затем записаться в армию добровольцем. Полгода или даже больше проторчать в тренировочном лагере, изображая из себя черт знает что. Сделать во время учебы нечто противозаконное, дабы заслужить почетную ссылку в забытую всеми богами провинцию Карраг. И вот только после этого я мог на законных основаниях приступить к несению военной службы.
