Екатерина Садур
Мальчик со спичками
Мы не знали, что мы злые, и если бы нам сказали об этом, ни одна бы из нас не засмеялась, согласившись: "Да, я злая. Ну и что?" Наоборот, мы бы стали горячо доказывать: "Я добрая, потому что..." -- и не смогли бы сказать почему.
Мы ненавидели мальчиков. Старших мы безумно боялись: они догоняли нас в два прыжка и били до синяков. Младших мы истязали: они были слабее нас и не могли с нами справиться.
Самого опасного из них, десятилетнего Романа, мы мечтали поймать и отхлестать крапивой.
-- Мы будем пороть его до тех пор, пока он не заплачет, -- сказала Наташка Глыбина. У нее было кукольное личико с про
нзительными глазами и ровные молочные зубы.
-- Мы не сможем его догнать, -- возразила я. -- Он слишком быстро бегает.
-- А никто и не побежит за ним, -- ответила Наташка. -- Мы его заманим. Ты скажешь, что тебе купили новую машинку, у которой от-крываются дверцы. Он тут же попросит показать, и ты поведешь его к нам. А мы будем ждать его с пучками крапивы. Поняла?
-- Поняла, -- усмехнулась я. -- Только крапиву нужно рвать в перчатках, иначе она обожжет нам пальцы.
-- Хороший план, -- согласились мы и забыли про Ромку.
-- У нас за домом умер крысенок, -- сказала Наташка. -- Я видела сегодня утром, как он лежал под кустом.
-- Надо похоронить, -- ответила я. -- Пойдем, сделаем ему могилку.
Мы пошли за дом. По дороге Наташка терла кулаком свои пронзительные глаза, но слезы все равно сбегали по лицу и непо
движными каплями зависали на подбородке.
-- Не могу, когда животные умирают!
Я промолчала.
Навстречу нам из подъезда вышла маленькая Таня Афонасик. Она вынесла книжку "Мойдодыр".
-- Куда вы? -- спросила Таня.
Мы остановились и посмотрели на нее.
-- За домом умер крысенок, -- сказала я. -- Мы хотим его похоронить.
-- Можно с вами? -- попросилась маленькая Таня и протянула нам книжку "Мойдодыр". Мы пролистали цветные картинки и по складам про-читали несколько строк.
-- Хорошая книжка, -- сказала я.
-- Хотите порвать? -- спросила Таня.
-- Можно, -- согласились мы.
Мы торопливо вырвали несколько листов и бросили книжку в кусты. Разноцветные клочки повисли на ветках. Подул ветер и перелистал уцелевшие страницы.
Мы свернули в палисад за домом Наташки, и она повела нас между ровными рядами берез. Мы были маленького роста, и листочки с самых нижних веток и самая высокая трава распускались на уровне наших глаз. Я четко видела царапины на стене. Это я провела их кирпичом специально для Тани Афонасик, когда мы играли в прятки с большими детьми. По этим царапинам она должна была добежать до меня. Я специально чертила низко, чтобы она увидела их, опустив глаза. А высокие дети так ничего и на заметили, царапины были на уровне их локтей.
-- Вот здесь, -- показала Наташка и уперлась пальцем в глубо-кий крест, вырезанный стеклом на стволе. Толстые корни дерева выступили из земли, и между ними образовалась ложбинка. В ложбинке лежал крысенок, до глаз прикрытый лопухом.
-- Я сделала ему одеяльце на время, -- объяснила нам Наташка.
-- Похороним его прямо здесь, -- предложила маленькая Таня и прутиком отодвинула лопух. -- Будем знать, что его могилка у помеченной березы.
Мы подняли глаза: ствол березы бесконечно тянулся вверх, и в гладкое небо светлой изнанкой вниз были впечатаны листья. Подул ветер, листья перевернулись, показав темную поверхность.
-- Уж лучше под кустиком бузины, -- попросила я.
Куст бузины был низким, но разросся вширь, и верхние ветки сплелись в свод. Сложив ладони лодочкой, маленькая Таня Афонасик держала крысенка. Она доходила мне до плеча. У нее были плавные локотки и плавные коленки. Казалось, что ее руки могут сгибаться на только в локтях, но и посередине, между локтем и запястьем, а ножки с легкостью прогибаются под коленками.
-- Лопни мои глаза, -- сказала Таня Афонасик, -- но у него бьется сердце.
-- И я тоже видела, -- сказала Наташка Глыбина, -- он пошевелил лапкой.
-- Похороны придется отложить, -- сказала я.
И вдруг красные ягоды бузины вздрогнули, качнули головками на тоненьких шейках, и куст с треском раздвинулся. Мы увидели улыбающееся личико с клочковатой челкой до глаз. На щеке краснела царапина от ветки.
-- Что вы делаете? -- спросило личико. К синим лямкам с круглыми пуговицами были пристегнуты штаны.
Наташка Глыбина пронзительно взглянула на нас, и мы обменялись долгим взглядом: мальчишка!
Он был младше меня на год или на два и старше Тани. В руках он держал порванную книжку "Мойдодыр".
-- Что вы делаете? -- снова спросил он, но уже не так приветливо.
-- Играем, -- ответила маленькая Таня и сломала ветку.
-- Во что? -- и он испуганно перевел глаза на Наташку. Наташка молча улыбнулась и зашла ему за спину.
-- А этого мы еще не знаем, -- сказала Таня, очищая ветку так, чтобы получился кнут. -- Ты зачем взял нашу книжку?
-- Она валялась под деревом, -- ответил мальчик, отступая назад. Но за спиной стояла Наташка.
-- Мы специально положили ее под дерево, -- сказала я, и мы снова переглянулись. Его затылок доходил Наташке до подбородка, и она смотрела поверх его головы.
