Владимир Фильчаков
Курс практической магии
Прозвенел звонок и мы стали ждать. Урмас заметно волновался. Он мелко тряс коленкой и поедал глазами дверь. Джонни с напускным равнодушием уставился в окно - все мы давно уже привыкли, что за окном творится черт знает что. В данный момент болотного цвета тираннозавр задумчиво и скорбно жевал "жигуленка" директора школы. Но то, что происходило за окном, нас мало трогало. А трогало нас начало первого в нашей жизни урока магии. Лидочка стреляла глазами. Глаза у нее красивые, серо-голубые, а когда она ими стреляет, они становятся еще красивее. Лидочка это знала и беззастенчиво этим пользовалась. Непонятно только, почему она пользовалась этим именно сейчас, когда ее почти никто не видел, даже Коля, предмет ее обожания. Этот предмет совместно с Урмасом поедал глазами входную дверь. Лично я смотрел то на коленку Урмаса, пытаясь подсчитать амплитуду и частоту ее колебаний, то на Лидочку, то на дверь. Дверь, между прочим, так и не открылась. Просто воздух перед нею сгустился в невысокого худого мужчину лет этак пятидесяти, в черной, до пола, мантии, в черной же академической шапочке, из-под которой выбивались непокорные соломенные кудри, и в черных, опять-таки, лакированных туфлях. Мужчина вид имел весьма свирепый, смотрел на нас орлиным взором. Мы восхищенно вздохнули, пораженные его волшебным появлением.
- Здравствуйте, дети, - сказал мужчина, яростно сверкая глазами.
Мы послушно встали. Лидочка прыснула. Мужчина принялся сверлить ее взглядом. Колька ткнул меня локтем в бок и прошептал: "Во наглый, а?" Действительно, если Лидочку с некоторой натяжкой еще можно было отнести к детям, то Урмас с его сорока пятью ну никоим образом к ним не относился. Мужчина перевел взгляд на Кольку и принялся сверлить. Колька скорчил одну из своих уморительных гримас и пробубнил:
- Здравствуйте, господин учитель, - при этом он попытался сделать реверанс и смахнул со стола мою тетрадь. Учитель покивал с таким видом, будто он знал, что встретит в классе именно таких оболтусов и мановением длани разрешил сесть.
- Я не оговорился, - начал он скрипучим голосом. - Вы для меня дети. Вот тебе, - он подскочил к Урмасу, - сколько лет? Можешь не отвечать, я и сам знаю. - Урмас захлопнул открытый было рот. - А вот спроси меня, сколько мне лет? Ну спроси, спроси! Можешь не спрашивать, я и сам скажу. - Урмас опять захлопнул рот. - Мне пятьсот пять лет. - Он оглядел нас с подозрительностью шпиона, проверяя, верим мы или нет. - Вот так-то, дети. Что такое? - вопросил он, заметив поднятую Колькину руку. - Вопросы? Ну давайте, давайте.
- Я просто хотел сказать, - Колька шмыгнул носом, изображая смущение, я просто хотел сказать, что для своего возраста вы прекрасно сохранились, господин учитель. Позвольте узнать, в каком холодильнике вас держали?
Лидочка снова прыснула.
- Таак, - протянул учитель, перекраивая свое лицо в зловещую физиономию. - Весьма остроумный молодой человек. Весьма. Садитесь, молодой человек. Жаль. Очень жаль. А как вы думаете, чего мне жаль? Мне жаль, что времена нынче не те. Да. Не те... Лет эдак четыреста назад я замуровал бы вас в каменном мешке... Или сварил в кипящем масле... - Он зажмурился, представляя, как он варил бы молодого человека Кольку в кипящем масле. - Или... Превратил бы вас в крысу. Или... В паука... Словом, мне очень, очень жаль. Но не огорчайтесь - без наказания вы не останетесь, молодой человек. Чтобы, так сказать, ни вам, ни другим не повадно было. Он взмахнул рукой и Колька начал каменеть. Мы только ахнули - рядом со мной сидела каменная статуя Кольки, одетая в его рубашку, джинсы и кроссовки.
- А... Э... А он... - начала Лидочка, растерянно колупая ухо возлюбленного.
- Не беспокойтесь, юная барышня, это не навсегда, это только на время урока. Передайте этому не в меру болтливому молодому человеку, что материал урока я с него спрошу. Еще как спрошу. - Учитель оперно расхохотался. Отсмеявшись, он сурово уставился на нас, притихших и покорных. - Меня называть - Магистр. Не господин Магистр, не товарищ Магистр, упаси Боже, а просто Магистр. Смирно сидеть. Не зубоскалить. Не разговаривать. Не хихикать! - Он помахал перед Лидочкиным носом корявым пальцем. Лидочка скосила глаза и всхлипнула. - Не плакать! - Лидочка послушно высморкалась в кукольный платочек. А магистр продолжал: - Итак, начнем, наконец, урок. Будьте добры, дети, сказать мне, как называется то, что вы сейчас увидите.
Он простер руку в направлении дальнего конца тяжелого и длинного дубового стола, за которым мы сидели, и про который зубоскал Колька говорил, что он стоит столько же, сколько вся школа. Там на стеклянном подносе стоял обыкновенный стеклянный графин и еще более обыкновенный граненый стакан. Графин зашевелился, приподнялся, вынул из себя пробку, наклонился и налил полный стакан воды. Стакан тоже приподнялся и поплыл вдоль стола, прямо в руку Магистра, который выпилил воду и отправил стакан назад. Стакан слегка стукнул по подносу, графин закрылся пробкой и поставил себя на место.
- Вау! - в один голос сказали Лидочка и Джонни.
