Глава I
Русалка из Люблинского парка
Мочка правого уха у нее была как будто порвана. Платье на плече в крови.
Пузырек даже притормозил рядом со скамейкой, чтобы получше разглядеть молодую женщину в зеленом платье. Она, несмотря на сильный дождь, продолжала сидеть, уставившись куда-то в пространство.
Люблинский парк, куда Никита Пузырев по кличке Пузырек приехал специально для того, чтобы купить пару толстых жаб, потемнел от компании нависших над макушками высоких деревьев темно-синих туч. Стало прямо как вечером – темно и душно. Мальчишка, который обещал продать Никите жаб, почему-то не пришел. То ли жаб у него к тому времени уже не было, то ли он просто не смог.
И вот теперь по его вине Никита попал под ужасный ливень, теплый, сильный, сделавший парк аквариумом, а его самого – растерявшейся рыбкой. И эта самая рыбка запуталась в водорослях – кустах акации, возле которых он и набрел на скамейку с незнакомкой в зеленом платье. И ему показалось, что она русалка, вынырнувшая из Люблинского глубокого пруда, чтобы зализать свои раны.
Никитка, быть может, и прошел бы мимо непонятной женщины, поразившей его выражением полного равнодушия на лице, если бы его внимание не привлекли ее туфли. Точно такие же были и у его мамы. Это означало, что бедняжка в зеленом платье примерно из такой же семьи, что и Пузыревы, поскольку не каждая женщина, рассуждал Никитка, в состоянии купить себе такие красивые и дорогие туфли. Ему вдруг представилось, что это его мама сидит здесь, в мокнувшем под ливнем парке, после того как на нее напал какой-нибудь бандюга, которых сейчас в Москве полным-полно.
– Эй, – позвал Пузырек и подошел к русалке поближе. – Дождь… Может, спрячемся где-нибудь, под тем вон большим дубом, например?
Русалка медленно повернула к нему голову и, словно только что проснулась, пожала плечами: мол, ничего не понимаю.
– Дождь, говорю, – повторил Никитка, подходя к ней еще ближе. – Так и простыть можно. Вам плохо? На вас напали?
И тут он увидел, что у русалки, помимо поврежденной мочки уха, еще ободрано колено и разбит локоть, который к тому же еще и выпачкан в земле. Жалко, Машки нет, подумал Никитка, она бы точно что-нибудь придумала. И уж наверняка не оставила эту бедолагу на скамейке. Но Машка – девчонка, ей было бы проще договориться с русалкой.
И тут он решился. Маленький, промокший так, как если бы он и впрямь ступал по дну пруда, Никитка взял русалку за руку и повел за собой, к выходу из парка. Ему казалось, что парк от воды разбух и стал раза в два, а то и в три больше, шире и глубже, чем был еще недавно, перед дождем. Под ногами пузырились теплые лужи. Чтобы сократить путь, он решил пройти к проезжей части улицы через то место, где в заборе выломана решетка, то есть повел молчаливую русалку напрямую, по высокой и мокрой траве и вязкой, напоминающей черное рыхлое тесто земле.
Никитка смутно представлял себе, что будет с ними дальше и согласится ли она сесть вместе с ним в троллейбус. Но едва они оказались на залитой водой улице, решение пришло само. Первая же проезжавшая мимо машина окатила их волной грязной тепловатой воды. Вообще, автомобили, превратившиеся прямо на глазах в амфибии, скорее даже не ехали, а плыли по шоссе. И водителям было наплевать, обольют они кого-то грязью или нет. Разозлившись, Никитка махнул рукой и остановил такси. Он не желал снова попадать под грязевой душ от целого потока движущихся по шоссе машин.
– Это моя мама, ей стало плохо. Отвезите нас, пожалуйста… – и он назвал адрес.
– Покажи сначала деньги, – потребовал водитель, и когда Никитка достал из кармана джинсов смятые мокрые купюры, удовлетворенно кивнул головой: – Садитесь. Только осторожно.
В такси Никитка думал только об одном: как он объяснит своим друзьям, зачем он привел в их штаб эту явно нездоровую женщину, вместо того чтобы отвезти ее, скажем, в больницу.
Штабом являлась квартира тети Тамары Саржиной, проживающей уже долгое время за границей. Никитка и его сестра Маша, Серега Горностаев и Сашка Дронов с недавнего времени являлись сотрудниками частного детективного агентства «Фосса». «Фосса» – это, для непосвященных, дикая мадагаскарская кошка, по которой «сохнет» мечтатель Горностаев. Чучело этого когтистого и зубастого хищника украшает их штаб и является его символом.
Агентство уже действовало, и на его счету было несколько раскрытых преступлений. Так, благодаря «Фоссе» была разоблачена группа преступников, промышлявших довольно редким, если не сказать странным, бизнесом – изготовлением чучел животных. Превратив мастеров-таксидермистов в своих рабов, преступники заставляли их работать день и ночь. Они выполняли сложную работу по изготовлению чучел, которые затем продавались за тысячи и тысячи долларов. Кроме того, ребятами совершенно случайно была предотвращена циничная террористическая операция по отравлению опасным вирусом Московского водоканала. Оказалось, что в подошве Машкиных пляжных башмаков, в которых она возвращалась с юга, террористы пытались переправить в Москву капсулы с этим самым вирусом.
Идея организовать детское детективное агентство полностью принадлежало их лидеру – Сереже Горностаеву, однокласснику Маши. Средства для того, чтобы оснастить «Фоссу» современной офисной техникой, имелись. Найденный ребятами в июне на Волге один из кладов фирмы Фаберже был по справедливости поделен между всеми, кто оказался втянут в эту необыкновенную историю. Но, по сути, клад принадлежал, конечно же, наследнику бухгалтера Фаберже, Михаэлю Бауэру или просто Соломону, который в настоящее время вместе со своей мамой Евой жил в Германии и поддерживал дружбу с ребятами из «Фоссы» путем электронной переписки. Именно Ева Бауэр и посоветовала Маше, Никите и Сергею принадлежащие им после дележа золотые слитки отдать на хранение ей. Она же в случае необходимости высылала ребятам деньги прямо в Москву – через друзей, не доверяя почте.
