Камера. Или палата. Сейчас это одно и то же. Дневной свет попадает сюда через большое окно в потолке. Стекло не разобьешь и, наверное, даже не поцарапаешь. А в углу наверху электронная трубка — у оператора все перед глазами. Нет, это именно камера. Здесь не собираются лечить. Здесь, сказала эта красивая темноволосая гадина, его выведут на чистую воду.
* * *
Поль сразу обратил внимание на человека со знакомыми чертами лица, но времени рассматривать не было, начинался его доклад. Неприятная процедура, результат которой заранее ясен.
Тезисы еще вчера были выданы членам совета, и Поль ловил на себе иронические взгляды.
Прямо как дети, развлечений у них что ли мало?
Председатель объявил тему, Поль начал говорить и сразу почувствовал, что будет перестраиваться на ходу и сводить выступление к минимуму.
Это не только сегодня, а вообще свойство его характера — если не интересно, то и не надо. Им не интересно, они просто приготовились отсидеть положенное время на факультетском совете, а потом с вежливым ехидством дать ему три пощечины: «докладчик продемонстрировал слабый научный уровень», «выводы не могут обсуждаться всерьез», «продолжать финансировать такие исследования бессмысленно».
Пусть.
Слава богу, он в жизни ни под кого не подстраивался. В детских компаниях и потом в студенческих всегда просто замолкал, если начинался балаган или им хотелось чего-то попроще. Как говорит его не очень культурный дед: «имейте себя самих».
Думают, через двадцать минут они его сотрут в порошок. Фигу им, а не порошок.
Вот тот, с доисторической мордой лица, наверняка будет кусать. Ну и получит. Сто лет занимается одним и тем же, сам себе надоел.
Хотя не следует распаляться, тут есть и неплохие люди.
Любопытно, на задних рядах немало студентов и молодых преподавателей. Пришли, потому что их привлекла его тема или чтобы пронаблюдать скандальный финал?.. Впрочем, там незаметно улыбок, внимательно слушают. И этот человек, лет тридцати пяти… что за странное ощущение очень знакомого лица?
Однако интерес молодежной части аудитории заставил все-таки Поля подробней остановиться на описании своих экспериментов, и получилось, что отведенного времени едва хватает, чтобы сформулировать окончательные результаты.
— Итак, трехлетние опыты с жидкими кристаллами привели меня к нескольким принципиальным физическим выводам. Первый из них состоит в ином взгляде на закон сохранения, который до настоящего времени касался исключительно взаимопревращения веществ и энергий. Отнюдь не только материальные компоненты физического мира пребывают в состояниях расхода, накопления и связанных с этим балансов. В процессе взаимообмена с веществом и энергией находится также пространство. Разумеется, под пространством я имею в виду не пустышку, а гибкую среду.
Сразу сорвался тот самый:
— Так вы ретроград, приверженец допотопной теории эфира!
— Не знаю, я родился уже после потопа, поэтому позвольте продолжить и сообщить о втором своем выводе. Гравитационная постоянная не является постоянной в микромире. Следовательно, соотношения между микромассами и микрорасстояниями могут изменяться в зависимости от ситуаций.
— Вы делаете жалкую попытку низвергнуть Эйнштейна! Для этого, молодой человек, нужно иметь гораздо больший мозг!
— Мозг среднего неандертальца, как известно, был в полтора раза больше, чем у современного человека, в том числе у Эйнштейна, в связи с этим разрешите мне сформулировать третий вывод. Жидкие кристаллы способны изменять внутренние гравитационные соотношения, в силу чего они могут не только расти, затрачивая на это энергию, но и отдавать завоеванное пространство, энерговооружаясь.
— Вульгарно и ненаучно. Вам нужно еще очень много работать!
Поль сам почувствовал, что обнаглел:
— Вы предлагаете продлить мне финансирование?
Противник озадачено на него взглянул, потом гневно блеснул глазами:
— Это решит совет!
Затем всех, кроме членов совета, вежливо попросили вон, и Поль первым покинул аудиторию.
Было легко. Как-то всем телом, физически.
И сразу кинокадром вспомнился эпизод раннего детства. В дошкольном возрасте, в гостях на ферме деда, у Поля случился сильный запор. На второй день все принялись всерьез волноваться и собрались везти его в клинику, но дед категорически воспротивился и приказал ставить клизму. А чтобы пресечь разговоры о варварском обращении с ребенком, проделал все быстро сам. Круто. Но стало потом легко, как сейчас, и они с дедом выпили. Дед — два стаканчика виски, Поль — яблочный сок.
Странные совпадения — так хочется яблочного сока, пронзительно просто.
Однако с этим пришлось подождать. Вывалившая следом за ним молодежь встала сначала в робкий полукруг, потом задние подтолкнули передних, и пошли вопросы.
Поль думал, сперва, быстро отделаться, но не вышло — таким хорошим лицам просто нельзя отказывать. И вопросы умненькие, эрудиция у некоторых ребят явно намного выше обычных курсовых знаний.
Тема, конечно, очень тяжелая — все, в действительности, не так однозначно.
Действительность… кто и когда вообще сможет до конца понять, что это такое?
Но вот эти, за закрывшимися дверьми, считают, что поняли. Идиотизм какой-то: физике, как серьезной науке, всего сто пятьдесят лет — смешной возраст. А они уверены, что мир у них уже на ладони.